Читать книгу - "Красная зима - Галина Гончарова"

- Я могу войти?

- Можете. И объясните заодно этой балбеске, что она никуда не едет!

Кира в очередной раз взвыла.

Анне стало жалко девочку. Что в старости – насмешка, то в юности целая трагедия. Но что именно?

- Куда нам надо ехать? И что происходит?

- Нюся! – взвыла благим матом Кира. – Папс обурел!

- Цыц, паршивка!

Борис Викторович с размаху треснул ладонью по столу.

Аня подняла ладони.

- Борис Викторович, так куда хочет поехать Кира?

- На какой-то косплей…

- Что за косплей? – повернулась Аня к Кире.

Все оказалось не так страшно.

Косплей – оказался всего лишь костюмированной игрой. По некому Гарри Поттеру.

Школьники сорганизовались, поделили роли – и хотели пару дней провести в усадьбе дворян Рахманиных.

Нет, не тех, из которых композитор вышел. Просто – Рахманины.

Усадьба сейчас тем и жила, что принимала тусовки, в ней проводили вечеринки, приемы, приглашали туда гостей…

Школьникам такой подарок устроил отец одного из учеников параллельного класса. Мальчик фанател по мирам Роулинг, читал все, что достанет, носил полосатые шарфы – исключительно красно-желтые, «Битловские» очки, даже шрам себе хотел сделать в специальной клинике…

Пока отец останавливал.

А вот подарить ребятам пару дней косплея?

Это запросто! Пусть играют дети.

- Я буду Нимфадорой Тонкс! Я уже договорилась, и костюмчик есть, и вообще…

Кире эти самые Тонксы и Поттеры ну ни о чем не говорили. Главное, что это не заразно. Но…

- Борис Викторович, когда и поиграть, как не в молодости?

Лицедейство Аделина Шеллес-Альденская крайне не одобряла. И это было еще одним доводом в пользу Киры.

У ребенка должно быть нормальное детство. В том числе, и общение со сверстниками в неформальной обстановке.

- Анна, вы понимаете, что там может случиться, что угодно?

- Догадываюсь. Но ведь с Кирой могу поехать я?

- Мне еще гувернантки не хватало! – обиделась девочка.

- Я могу поехать не как гувернантка.

- А как кто?

- Как твоя двоюродная сестра, к примеру. Дальняя родственница по материнской линии. Или по отцовской. И Борис Викторович будет спокоен, и тебе, наверное, будет уютнее. Все же лучше, когда есть кому о тебе позаботиться…

С этой точки зрения Кира вопрос не рассматривала.

- Как позаботиться?

- Хотя бы костюм погладить. Или бутерброд приготовить. Скажи, что я возьму на себя часть кухни – и ко мне будут относиться спокойнее.

- Хм…

Кира задумалась.

Соглядатаи ей были не нужны.

Вот кто, скажите мне, кто захочет ехать на косплей со взрослыми на шее!?

Это легче сразу удавиться!

И не оторвешься в свое удовольствие, и всю малину… обкакают.

С другой стороны – это не абы какие взрослые, это Аня. А она почти своя…

За прошедшее время Кира привязалась к Анне.

Они вместе готовили, вместе занимались домашним хозяйством… и Кире неожиданно понравилось.

Уборку делать – нет, это не так интересно. И белье гладить скучно.

А вот организовать работу других людей так, чтобы все было сделано словно само собой, без сбоев, без проблем, без хаоса… Анна распоряжалась, спокойно и деловито, она никого не оскорбляла и не давила авторитетом. Но все делали так, как она хотела. И именно то, что нужно.

Как-то она умела это объяснить…

Оказывается, так тоже можно!

А блюда, которые Анна готовила, словно бы мимоходом?

Сервировка стола?

Борис Викторович пару раз приглашал друзей, так все норовили потом пролезть на кухню – и к кухарке! И все такие невинные…

Точно – хотят увезти!

А знали б они, что это Анна – вообще не выгнать было бы!

- Нюся, ты…

Анна едва заметно улыбнулась краешками губ.

- Я постараюсь не дать тебе наделать…

- Глупостей?

- Нет. Того, о чем ты потом пожалеешь. А глупости – делай, на то и молодость.

- Старушка нашлась!

Кира фыркнула особенно ядовито.

Анна пожала плечами. Простонародный жест, но…

Она – не старуха. Она приговоренная к смерти, разве что с отсрочкой приговора на год. Фактически, она уже умерла.

- Борис Викторович, вы отпустите со мной Киру? Пока у нас есть возможность?

- Пока?

Анна опустила глаза.

- Моего сына скоро должны выписать. Мне придется увольняться. Простите.

- Увольняться? – искренне удивился Борис Викторович. – Почему?

- Вы в курсе моей биографии, - Анна не спрашивала, она утверждала. – Мне не с кем оставить сына, и я не могу забрать его сюда.

Борис Викторович медленно кивнул.

Он явно о чем-то думал.

- Ладно… Кира, иди, собирайся. Анна едет с тобой, скажешь всем, что она – наша родственница. Скажем, двоюродная сестра твоей матери. И – слушаться ее во всем.

- ПАПС!!! Я тебя люблю!!!

Счастливый ребенок (неважно, сколько ей лет, все одно – девочка, малышка) повис на шее у родителя, обляпал его губной помадой – и умчался.

Борис Викторович недовольно потер нос.

- Где Кира взяла этот кошмар?

- Помаду? Мы купили в магазине, - пожала плечами Анна.

- Лиловую?

- Ребенку лучше поиграть в игрушки дома, чем опозориться на людях. Здесь и сейчас она красится из упрямства, но не пожелает быть смешной в глазах друзей. Кира вовсе не глупа, она поняла, что этот цвет ей не к лицу.

- Интересно, кому он может быть к лицу?

Анна пожала плечами.

- Возможно, вампирам?

- Хорошо, что они не… косплеят по Дракуле. Анна, когда выписывают вашего сына?

- Примерно через две недели.

Гошку уже перевели из реанимации, и Анна с радостью навещала его.

Хелла, какое же это было счастье!

Обнять сына, стиснуть его плечи, посмотреть в глаза – и услышать тихое: «мама»…

Да, сынок.

Я подвела тебя однажды, но больше я не дрогну. Все сделаю! Чтобы ты вырос большим и сильным, способным равно и защитить и защититься.