Читать книгу - "Марионетка для вампира - Ольга Горышина"

Один чемодан с одеждой в багаж. Рюкзачок с документами за спину. Чемоданчик с куклами ручной кладью. И все. Я улетала налегке и с легким сердцем, оставляя все проблемы в грязном питерском снегу. Белый чешский снег поможет начать жизнь с чистого листа. Летом я вернусь обновленным человеком. Любимая работа целительнее любой йоги. Я в это верю. Именно она не дала мне загнуться, когда я поняла, что для Толика ни в каком разе не являюсь любимой женщиной, а только ломовой лошадью. Время скидывать седока, время зализывать раны. И чем дальше от питерской слякоти, тем лучше.

— Девушка, у вас есть в чемодане что-нибудь сыпучее?

Питер не желал отпускать меня, не потрепав нервы. Инспекторша смотрела то на экран, то на меня. Бледную, как смерть.

— Нет.

— Точно нет?

На этот раз я просто кивнула.

— Мне надо будет открыть чемодан для ручного досмотра.

Мне хотелось выругаться. Я еле сдержалась. Куклы, упакованные в пакеты с пупырышками… Нити, аккуратно накрученные на вагу. Поролон, которым я проложила углы чемодана… Вашу ж мать… Она безжалостно раздраконила все… и разложила на столе досмотра.

— Вы не смотрите так на меня, а лучше вспоминайте, что у вас там, — свирепела инспекторша.

А что я могла вспомнить?! Куклы у меня там. Куклы. И ничего, кроме кукол. Двух.

— Это что?

Слепая, что ли? Мои куклы реалистичные. Даже слишком.

— Летучая мышь, — отчеканила я.

— Я не слепая, — теряя самообладание, прошипела инспекторша и сжала пальцами огромное крыло, так аккуратно сложенное мною дома. — Что внутри?

Тут до меня дошло!

— Рис и гречка!

Как же я могла забыть о звуковом наполнителе крыльев!

Она собрала все в чемодан и прикрыв крышкой вновь пропустила через сканер. Чисто. Мышь поехала на ленте в гордом одиночестве.

— Ручная работа? — поинтересовалась девушка в форме, переложив нетопыря обратно на стол.

Я не без гордости кивнула.

— Надо будет вскрыть крыло.

— Что?!

Инспекторша повторила приказ.

— Это театральная кукла. Это частный заказ…

Я продолжала и продолжала список.

— Девушка, вы всех задерживаете. Нужна кукла, вскрывайте. Не нужна, выбрасывайте.

Я продолжила свой список уже на повышенных тонах. Но в этот раз инспекторша ответила довольно спокойно и тихо:

— Пусть тогда он приезжает сам за своей собственностью.

В моих дрожащих руках оказались ножницы, и вскоре на ладонь просыпались крупы. Я сунула их инспекторов под нос и услышала короткое:

— Вы свободны.

Я зажала зубами надорванное крыло, закинула за плечи рюкзак и подхватила под мышку раскрытый чемодан. Куклы ничего не весили, но твердый каркас причинял мне боль. Свои шмотки я просто пинала перед собой. И ни одна скотина не предложила мне помощь. Кукол бы я никому доверила, но шмотки — огромное спасибо! Только почему, когда мне плохо — всем плевать. Я точно прозрачная. Незаметная, видимо, даже под микроскопом.

Те же самые равнодушные ко мне люди проектировали аэропорт "Пулково" — ни одного кресла у стоек регистрации. Доперев свою драгоценность до ближайшей стены, я уселась на чемодан и принялась бережно обматывать раскрывшийся полиэтилен вокруг марионетки-вампира. На лице у него была маска из толстого поролона. Я подняла ее и чуть не расцеловала целое лицо куклы. Мне помешала летучая мышь, которую я, как собачка, продолжала держать во рту.

Я сунула руку под кофту и отколола от майки булавку, которую с детства с подачи бабушки носила от сглаза. Увы, от козлов она не оберегала. Я аккуратно подвернула распоротый край крыла и захватила с двух концов булавкой. Возможно, на внутреннем досмотре у меня снова попросят сухой кашки, потому я уложила мышь раненым крылом кверху.

Куклы более-менее целы, я более-менее психически здорова, хотя подмышками уже влажно даже с перспирантом. Можно пройти на регистрацию и через паспортный контроль. Пусть это будет моей платой за беспроблемный перелет. И действительно, проблемы начались только после получения багажа в чешском аэропорту. Я не могла узнать Яна. Либо он слился с толпой встречающих, либо его портрет стерся из моей памяти, хотя я натренировала ее рисованием почти до фотографической.

Или пан Кржижановский просто-напросто забыл меня встретить. Сердце екнуло. У меня никаких документов о работе. Только резервация гостиницы, адрес которой прислал мне Ян. Это в тьмутаракани, но можно, наверное, взять такси… За свой счет. Вся эта поездка за мой счет — билет, гостиница… И курсы по вождению. Я оформила международные права, как потребовал Ян — так, на всякий случай. Типа, жить будем в дыре. Но я сто лет не водила! И еще в снегу, мама не горюй!

Сердце продолжало бешено колотиться. А что если это кидалово? Ну не могло мне так повезти с работой ни с того, ни с сего. Со мной безотказно срабатывает лишь один закон — закон подлости! Но нет… Как так? А куклы…

Когда мы расставались с Яном после бокала грузинского вина, я знала о нем лишь то, что он мечтает открыть интерактивный музей-театр. В конце сентября, когда я уже на стенку лезла из-за отсутствия заказов и неплатежей этого Козла, я получила через свою группу ВК сообщение от Яна: не могу ли я выполнить его заказ? Конечно, я могла! Я несказанно обрадовалась, что через три месяца он все еще помнил про меня и даже забыла о предоплате. А потом, когда получила от него посылочку с гипсовой маской, по которой мне следовало делать голову вампира, говорить о деньгах посчитала глупым. Человек убрал целый этап в моей работе. Я приступила сразу к папье-маше. Ян явно не развлекается, он строит новый бизнес. Хотя и немного странным образом. 

Я три дня ходила вокруг маски, пока не поняла, что меня в ней так раздражает. В куклах, особенно сказочной тематики, черты лица надо вылепливать немного гротескно. Тут же передо мной оживало лицо мертвого человека. Никаких сомнений — Ян прислал мне посмертную маску. Что ж… Мурашки по коже, но желание заказчика — закон.

Потом была переписка — какого цвета глаза, волосы, костюм… Под моими руками оживал мертвый. Его руки я лепила особенно кропотливо. Они должны были по натурализму соответствовать лицу. В перерывах я шила летучую мышь. Для головы обошлась без гипсового слепка, лепила бумагу прямо на глиняную модель, и получилось великолепно. Я давно не чувствовала такого эмоционального подъема во время работы, и по завершению продолжала порхать, не почувствовав даже на секунду привычного опустошения. Возможно, так получилось, потому что окончание работы над марионеткой совпало с предложением о работе.