Читать книгу - "В поисках белой ведьмы - Танит Ли"

Я пустился в обход города и порта так же, как это делали мои хессекские проводники в предыдущем путешествии, так как любое судно, идущее из Бит-Хесси, могло возбудить подозрение масрийской стражи. Чистые мраморные стены, дворцовые парки, изысканно украшенные площадки масрийских храмов протянулись вдоль всего берега к востоку от залива Храгона, и у меня не было другого выбора, как выйти на берег в саду какого-то храма. Там, вдыхая аромат ночных алых лилий, я продырявил папирусную лодку и затопил ее в черной воде у пристани храма.

В саду я встретил священника в красном одеянии, который обратил на меня не больше внимания, чем на крадущегося кота. Наверное, после заката сюда часто приходили верящие, а еще чаще, похоже, любовники, назначавшие свидания в кустах.

Было около полуночи, когда я добрался до своего дома и обнаружил, что во двориках нет света. В любое время ночи в Пальмовом квартале это было неестественно, поэтому я вошел с осторожностью. В этом не было нужды: насилие побывало здесь до моего появления.

Наружные двери были сорваны с петель, над внутренними надругались подобным же образом. Везде валялись содранные занавеси и черепки разбитых сосудов, а черный пес, которого держал один из моих охранников-моряков, с перерезанным горлом валялся в канаве на улице — забота уборщиков мусора. Не осталось и следа от Кочеса и моих людей, а о судьбе женщин можно было только догадываться.

У меня было столько врагов, что я не мог с уверенностью сказать, кто были эти гости. Я стоял оглядываясь, когда услышал какой-то звук, а обернувшись, увидел у своего локтя маленькую фигурку — одну из девушек с кухни.

— Мой господин, — пролепетала она, — о, мой господин!

Ее заплаканное лицо было искажено слезами и страхом, она боялась даже меня. Я усадил ее на широкий край фонтана и дал глоток куиса из серебряной фляжки, которую проглядели погромщики; большинство других ценностей и спиртные напитки исчезли. От изумления, что ей прислуживает хозяин дома, девушка пришла в себя и без вступлений поведала мне о том, что случилось. Беда явилась в предрассветные часы, когда она уже готовилась зажечь огонь в печи и наносить из общественного колодца воды в чан для мытья. Охранники-хессеки перешептывались и вообще вели себя странно (скорее всего, подумал я, они прослышали, что меня увезли на болото). Однако несмотря на возбуждение, а может быть, из-за него, часовые не были настороже. Наружные ворота вдруг распахнулись, и двор был запружен чужими людьми. Они звали меня, но, не получив ответа, выдернули перепуганных домочадцев из постелей или из уголков, куда те попрятались. Девушка многого не видела. Привыкнув к неприятностям с нежного возраста она нашла укрытие в большом чане, который питал краны в ванной. Этот чан был ей хорошо знаком — по утрам она должна была приносить девять кувшинов воды из колодца, чтобы наполнить его. Ночью он был наполовину пуст, и она, свернувшись в нем, прислушивалась к звукам погрома. Чужаки избили Кочеса и хессеков и забрали их с собой, обыскали все комнаты, а потом обшарили и соседние дворы. Не найдя меня, они обратились к моей собственности: выпили спиртное, изнасиловали женщин из кухни, которые, как пуритански заявила девушка, будучи все как одна шлюхами, недвусмысленно выражали одобрение и удовольствие. Наконец, когда все стихло, моя девушка набралась храбрости и вылезла из чана. Она нашла кругом хаос, как и я, и никого, кроме нескольких перепуганных соседей, большинство из которых разбежалось. Она осталась, чтобы предупредить меня.

Итак, она оказалась более храброй и проворной, чем все остальные вместе взятые, и я отдал ей серебряную фляжку и еще немного денег, которые у меня оказались с собой, — неравноценно наградив ее за отвагу. Но она вспыхнула и вернула мне деньги, сказав, что любит меня и только поэтому так поступила. Бедняжка, я едва ее замечал — тощую, маленькую, смуглую девчонку из бедной масрийской семьи; ей было немногим больше тринадцати. Фляжку, однако, она не попыталась мне вернуть. Я решил, что жизнь научила ее ставить прагматизм выше яств. Я спросил ее, не может ли она сказать, кто были эти захватчики, и она сразу ответила:

— Они были одеты в желтое с черным — цвета гвардии Баснурмона Храгон-Дата, наследника императора. Все знают эту осиную расцветку.

Я отправил девочку домой, после того как она удивила меня признанием, что таковой у нее есть. Затем я подобрал более или менее ценные вещи, вероятно, случайно пропущенные мародерами Баснурмона, и отправился, не переодеваясь, как был, в грязи Бит-Хесси, прямо в ближайшие наемные конюшни.