Читать книгу - "Кирасир. Двуглавый Орел против турецких стервятников - Василий Панфилов"

– Ить… княже… сильно… – палач разволновался не на шутку, – эт когда зубы болят, хуже пытки, а тут… да…

Разговорили тогда всех – и очень быстро. Попаданец же, наслушавшись планов заговорщиков, озверел, «проникся» и стал помогать Тайной канцелярии всерьёз. Не пытками, разумеется, но многие психологические «приёмчики» из будущего неплохо работали и в восемнадцатом веке.

Постепенно Игорь стал весьма квалифицированным следователем – во многом по необходимости, потому что если нужно «расколоть» обнаглевшего подчинённого, подрядчика или кого-то ещё, то всё равно приходится вникать в работу следователя – хотя бы ради контроля.

* * *

Собеседник кивает, поудобнее устраиваясь в кресле, и Игорь продолжает:

– Ну вот с ними так, что прямых улик нет и дыбу волочь нельзя, но вот косвенные… У одного родственники начали «как по волшебству» богатеть, у другого ещё что-то. Расписал всё подробно, но лезть в такое болото без твоего ведома не могу – сам знаешь, у каждого куча родни, да покровители знатные. А дело тут такое, что либо вообще их не трогать, только потихонечку переводить на другие посты, либо вылавливать всех разом. В противном случае они такой беспорядок с перепугу организуют, что о нормальном управлении сможешь позабыть.

Румянцев покосился на зевающего Павла…

– Не бойся, – засмеялся Вольгаст, – он сам добрую четверть нарыл, да и понимает всё прекрасно.

Тут попаданец немного лукавил – цесаревича приходилось осторожно подводить к нужным выводам, а временами и «тыкать носом». Впрочем, такой метод «натаскивания» сработал, и под конец подросток и в самом деле начал понимать – что и как нужно искать.

Округлив глаза, Пётр Александрович уважительно (немного переигрывая) посмотрел на Наследника и усмехнулся:

– Теперь я спокоен за будущее государства Российского.

Подросток зарумянился слегка, но спокойно кивнул, принимая похвалу.

– Как я понимаю, теперь к Миниху? – предположил генерал-губернатор.

– Дай отдохнуть-то пару дней, – хмыкнул Померанский, – видишь же, что даже я упахался. Давай так…

Он задумался и на полминуты ушёл в себя…

– Давай-ка организуй какой-нибудь приём… Да, впрочем, не мне тебя учить – на пару дней в городе останемся, так что если мы понадобимся… Но в меру, в меру, – предупредил Игорь заулыбавшегося Румянцева.

Много времени отнимала и разведка, которую здесь сильно недооценивали. Местные «Штирлицы» считали важными только планы «Центра», а перемещения отдельных рот и батальонов просто не учитывались, как не учитывались и перемещения мелких обозов противника.

Ну а отношение к разведке у попаданца, воспитанного на фильмах о «бравом спицназе», было прямо-таки трепетным, и попытками внедрения отделений армейской разведки в каждом полку он буквально забодал всех. Серьёзно его воспринял только Суворов, да и то – Игорь подозревал, что частично это было из-за субординации.

Нельзя сказать, что разведки не было совсем – в конце концов, в каждом полку был квартирмейстер, в обязанности которого она входила. Вот только многие из них относились к такой обязанности как к чему-то необязательному, докучливому, оживляясь только во время непосредственных боевых действий. Ну и команды разведчиков в большинстве своём были так… Пионерская самодеятельность.

У казаков дела обстояли намного лучше…

– Чему ты удивляешься-то? – спросил Игорь у цесаревича. – Ты посмотри, как казаки воюют? Либо отражают набеги превосходящих сил противника, либо сами идут в набеги – причём, как правило, на те самые «превосходящие силы».

– Они так хороши?!

Рюген засмеялся.

– Прости, – повинился он перед Павлом, – но это распространённая ошибка. Они хороши в определённых условиях, понимаешь? Если война – это мелкие стычки где-нибудь в плавнях или внезапные набеги, тут им равных нет. Битва в поле – уже хуже, хотя если силы противника примерно на уровне полка, то у казаков есть определённые преимущества…

Тут Наставник умолк и уставился на подопечного, вынуждая того думать – почему.

– Поскольку почти все они – воины потомственные, то играет роль индивидуальная выучка, особенно заметная, если размеры отряда сравнительно невелики, – отчеканил Павел после короткого раздумья.

– Однако…

– Однако чем больше размер войска, тем большую роль играют артиллерия, обозы, правильная организация и единоначалие, – оттарабанил подросток.

– Верно, – похвалил его Рюген, – так что как армейская разведка и небольшие, элитные отряды этаких… горлорезов, казаки очень хороши, но как самостоятельное войско… Лет сто назад они ещё «тянули» на это определение, пусть и с трудом, а сейчас уже – никак.

Павел прикусил губу и задумался…

– А как быть с предательствами? Я тут много слышал, что казаки воюют как на стороне поляков, так и турок. Часто так бывает, что родные братья… – не договорил он.

– Тема эта больная, – поморщился Померанский, – себя они предателями не считают. Понимаешь… Некоторые считают себя прежде всего русскими и православными, а уже потом – казаками. Другие – прежде всего казаками и уже потом – русскими и православными. А некоторым и вовсе плевать на эти понятия – у них есть привилегии, за которые те и держатся – и точка.

– А кто прав?

– Да хрен его знает, – хладнокровно ответил Вольгаст, – это уже в области философии, а скорее даже софистики. Скажу тебе просто, что казачество сегодня не может существовать в том же виде, что века назад, – изначально-то его создавали как некие… пограничные войска. Ну а если граница отодвигается, то и сами казаки должны отодвигаться вместе с ней, ну или лишаться части привилегий.

– А почему должны-то? – с подковыркой спросил Наследник.

– А ты представь себе Сечь возле Москвы хотя бы, да с их привычками – набегами на соседей без особого разбора и прочим…

Подростка аж передёрнуло.

– Воот, – удовлетворённо сказал Наставник, – теперь понимаешь, что их надо либо менять, либо переселять – и третьего не дано.

– М-да, – протянул Павел, – то есть я им могу даже сочувствовать, но…

Если Померанский в Киеве только работал, оставляя время только на сон и сокращённую (всего-то часика три!) тренировку, то с цесаревичем такой номер не прокатывал…

– Работать в моём режиме? И не проси – свалишься через три дня.

– Но ты же так работаешь, – возразил подросток.

– И? У меня организм один, у тебя другой. Все мы по-разному устроены – вон, с математикой ты меня обогнал, да и другие точные науки тебе замечательно даются. Так и с остальным.

Аргументация Наследника не слишком убедила, если верить недовольно поджатым губам. Впрочем, через пару дней он нехотя признал правоту Наставника.