Читать книгу - "Железная скорлупа - Алексей Игнатушин"

— Благодарю, Ронве, — сказал демон бесстрастно. — Где твои трусливые приятели?

Стенания ужаленного перекрыл возмущенный вопль. Из-за кустов выскочили два беса, одним прыжком оказались подле господина. Демоноконь брезгливо переступил лапами, нависая зубастой пастью над загривком беса. Бледный демон придержал его за холку, спросил холодно:

— И где вы были? Впрочем, не отвечайте, знаю, тряслись в обнимку под кустом.

Бесы подпрыгнули, стрекоча возмущенно. Инконню с брезгливым любопытством рассматривал порождения Сатаны.

Оба голые, один с голенастыми ногами, худым телом, пучеглазый, между хомячьими щеками прятал аккуратный нос. Остроконечные уши, острые рога, когтистыми руками он сжимал кузнечные меха.

Второй, физически развитый, но с уродливой башкой, морщинистой, приплюснутой, непомерно огромным горбатым носом, борода — колтуном. На длинных руках когти, на спине скрывала пыльная накидка с завязками на шее. Глаза круглые, как блюдца.

— Герцог Астарот, — пропищал бес с мехами, — что за гнусные подозрения, христианина лишь достойные?

Демон тонко улыбнулся:

— Прости, Хапхан, что не заметил твоей помощи в схватке с дюжиной сайдских ублюдков.

— Я молил Хозяина дать вам сил, герцог, — сказал Хапхан с достоинством, а фыркнувшего Ронве наградил сердитым взглядом.

Астарот обратил взор на молчащего беса:

— А ты, Юринóм, убил кого-нибудь?

Бес отвел круглые безумные глаза.

— Только время, сир, — ответил тихо.

Астарот громко засмеялся, бесы смотрели удивленно. Демоноконь улегся, морду положив на лапы, прикрыл горящие глаза кожистыми крышками.

— Браво, Юрином! — воскликнул герцог Преисподней. — Твое деяние куда более значимо, — закончил со смехом, кивком указывая на трупы сайдов-рыцарей и лошадей. — Само время, надо же!

Юрином приосанился, Ронве и Хапхан оглядели его недружелюбно. Ужаленный рыцарь громко застонал. Астарот глянул на него безразлично, но свита метнулась к раненому. С мерзким хохотом приподняли рыцаря: несчастный вращал глазами, брызгал слюной, лицо было белее снега.

Ронве и Юрином рывком его усадили, крепко схватив за руки, а Хапхан со смехом вставил в рот пленного трубку мехов и энергично принялся качать. Астарот наблюдал за ними с любопытством, пальцем почесывая спящего «коню» за ухом.

Инконню в ужасе прижался к дереву.

Голова сайда распухла, щеки вздулись бочонками, глаза вылезли из орбит.

— Нос зажми скорее, Хесус тебя задери! — крикнул Хапхан.

Ронве стиснул изящный нос рыцаря, и мехи стали раздуваться с удвоенной силой. Рыцарь застонал еще громче, глаза выкатились на щеки, голова стала похожа на волосатый бычий пузырь. Конвульсии сотрясли тело, он попытался вырваться, но бесы держали крепко.

— А ну! — вскрикнул Хапхан, мощным движением закачивая воздух.

Голова сайда разлетелась в клочья, осыпая демонов рассыпчатой кашей мозгов, и лес огласило довольное ржание.

Бесы отбросили изуродованное тело и пустились в пляс. Юрином снял с плеча клочок плоти, отправил в рот.

— Вон еще один! — вскричал Ронве, возбужденно дергая раздвоенным хвостом.

Рыцарь, парализованный касанием Астарота, лежал кулем, придавленный конем.

Юрином легко отбросил конскую тушу, поправил накидку. Инконню с брезгливым удивлением увидел обрубки крыльев.

— Что с ним? — спросил Ронве, шлепая толстенными губами.

Щекастое лицо Хапхана осветилось.

— Переворачивайте нечисть на живот! — заорал дурашливо.

Демоноконь вздрогнул, заворчал недовольно, но Астарот потрепал ему холку, и зверь закрыл глаза.

Рыцарь лежал, уткнув лицо в прелую листву, бесы когтями играючи взрезали броню.

— Опля! — крикнул Хапхан, принимаясь качать меха. Юрином и Ронве покатились по земле от смеха.

У Инконню от бессилия вскипели слезы: прекрасных рыцарей истребляют мерзкие твари, а он стоит и смотрит, как виллан на бесплатное представление. Отлепился от дерева, с трудом шагнул. Тут же слабость нанесла сокрушительный удар, он зашатался.

Тело рыцаря раздулось, латы разлетелись кусками. Ронве злобно зашипел, под смех товарищей потер ушиб. Хапхан без остановки качал меха, с радостью видя, как раздутый человекообразный шар отрывается от земли.

— Все, давай затычку!

— Извольте, — сказал Ронве с гнусным смешком. Резким движением вбил в сайда суковатую палку, и тот впервые вскрикнул.

Юрином обернулся, и Астарот принял вежливый поклон.

— Благодарю, сир, что сняли оцепенение с выродка.

— Развлекайтесь, — буркнул герцог Преисподней милостиво.

Рыцарь жутко закричал, тело приподняло от земли на два локтя. Хапхан положил на спину несчастному ладонь, а Ронве с хрустом вогнал пленному в рот брусок дерева.

— Отпускай!

Хапхан убрал руку, и троица бесов заплясала под тенью парящего рыцаря. Безобразно раздутое тело взлетало все выше и выше, пока не взошло над верхушками деревьев уродливым солнцем.

Хапхан выразил недовольство:

— Э, нет! Так не пойдет.

Воздух заклокотал в его пасти. Раздутый рыцарь дрогнул, втягиваемый воздух опустил его ниже, и пленник поплыл над землей на высоте в два человеческих роста. Хапхан пожевал губами, в глазах мелькнула жестокая искорка — втянутый воздух с ревом вырвался. Рыцаря понесло на деревья, его прекрасные глаза вылезли из орбит.

Острый сук с хрустом пропорол плоть, оглушительно хлопнуло, и стволы покраснели, по земле зашлепали внутренности, на ветвях повисли сизые ленты кишок. Троица бесов надрывалась от смеха.

«Я сплю, — подумал Инконню с облегчением. — Ну, конечно, сплю. Лежу в чумном бреду, а воспаленное сознание рисует страшные картины».

Тошнотворный ужас рассеялся, волна облегчения омыла больное тело, и рыцарь счастливо рассмеялся.

— Сир, кто это? — вскричал Юрином обеспокоенно, влажно блестнув точеными зубы.

Астарот внимательно посмотрел на сгорбленного рыцаря, вяло улыбнулся.

— Приведите гостя, — сказал сухо.

Ронве забил по воздуху раздвоенным хвостом: Инконню опомниться не успел, как Юрином его поволок, а Ронве помогал пинками.

— На колени, хлыщ! — рявкнул Хапхан, тыча в шлем грязными мехами.

Инконню застонал от ярости, облик герцога Преисподней расплывался перед глазами. Ронве гибким хвостом оплел ноги человека и рывком поставил на колени. Рыцарь зарычал, с невероятным усилием поднялся, опираясь на меч.

— Глянь-ка-сь! — удивился Хапхан, вдувая в смотровую щель затхлый воздух. — Крепкий экземпляр.