Читать книгу - "Пари для магов - Марина Тройнич"

Наконец я уцепилась за парапет крыши. Но закончить подъем победоносным «Ура!» не удалось. Руку тут же перехватили, и меня втащили наверх. Передо мной стояли разозленные представители власти.

— Это ж надо, обнаглели: второй раз за день сюда лезут! Ну паршивец, будет тебе…

Полицейский недоговорил. Его напарник сдернул с меня капюшон и снял очки. Выражение их лиц невозможно было описать.

— Это что ж такое делается? Ладно детишки неразумные… А ты-то… С ума сошла? В твои годы на крыши лазать…

Второй добавил:

— Можно сказать, не молоденькая, а туда же…

Я вспыхнула. Проделать столь трудный путь, чтобы тебя сцапали, да еще услышать подобные «комплименты». Нет, это уже ни в какие рамки!

Я гордо выпрямилась.

— А что? Если не молоденькая, так и нельзя?

Полицейский не выдержал.

— Вниз посмотри. А если бы шлепнулась?

Какие никудышные нервы у стражей порядка! Это мне нужно переживать, а не им. Я не сдержала своего любопытства и выглянула за парапет. М-да, высоковато. И народу собралось предостаточно. Откуда только узнали? В следующий раз нужно лучше подготовиться и сделать все более обдуманно. Например, подниматься наверх в маскировочном плаще в яркий солнечный день.

Вдруг из-за какого-то непонятного нароста на крыше (трубы, что ли?) показалась грязная лохматая голова. Как ни странно, ее обладателя я признала сразу: мой знакомый бомж, любитель правды-матки. Кажется, и сейчас, как в первую нашу встречу, он стоял на четырех конечностях. Затем приподнялся и поманил меня рукой. Хм… Похоже, с крыши есть еще какой-то выход. Вот только как мне до него добраться? Не начинать же боевые действия в таком месте… Еще свалится кто-нибудь ненароком. Я закатила глаза вверх и громко, ни к кому конкретно не обращаясь, объявила:

— Рад бы в рай, да грехи не пускают.

Полицейский, который удерживал меня, понял это по-своему.

— Если и дальше по крышам лазать станешь, в одно из этих мест обязательно попадешь. Уж не знаю, куда именно.

Типун тебе на язык за такое предположение!

Парни, по-видимому, все-таки были довольны. Все закончилось благополучно, и возиться с разбившейся насмерть старушкой не придется. Они отпустили в мой адрес несколько нецензурных выражений, но без всякой злобы. Зато спасатели, которые тоже присутствовали здесь, не скрывали своего восхищения.

— Ну тетя, многих скалолазов мы видели, но такого — в первый раз. Может, пойдете к нам работать?

Не успела я вежливо отклонить поступившее предложение, как сквозь окруживших меня людей протолкнулся энергичный широкоплечий мужчина с видеокамерой. Наверное, корреспондент.

Я возмутилась.

— Вот этого не надо.

Быстро натянула на голову капюшон и надела очки. Мне слава ни к чему!

Собиралась отправиться домой, но не тут-то было: стражи порядка пригласили меня проследовать с ними в участок.

— Придется, женщина, вам заплатить штраф да объяснить, почему лазаете по стенам.

— Может, я старая альпинистка? Вот, охватила тоска по прежнему занятию.

Небольшая сумма у меня с собой была, но расставаться с ней не хотелось.

Человек с камерой не отходил от нас ни на шаг. Прислушивался к разговору, снимал, а потом попросил отпустить меня с ним, предложив здесь же, на месте, заплатить все, что положено, явно при этом намекая, что согласен добавить и сверх того. Либо работники полиции попались нам не совсем такие, к которым мы привыкли, либо «альпинисты» уже довели их до ручки, но от взятки они категорически отказались. Один из полицейских со злостью пояснил свой отказ:

— Мало им штрафа. Спустить бы штаны да высечь принародно. Достали. И тетки уже туда же.

Я хмыкнула: ну, мой зад вряд ли привлечет толпу народа. Я же не стриптизерша.

А страж порядка еще крепче ухватил меня за локоть.

— Мы и так слишком долго здесь задержались. Пройдемте.

В окружении почетного эскорта я спустилась вниз. Чувствовала себя при этом не слишком комфортно. Во дворе собралась огромная толпа любопытных. Откуда только сбежались?

К моему огромному удивлению, наше появление встретили аплодисментами. Я чуть не задрала нос от гордости. Но потом обратила внимание, что в толпе много молодежи, и подумала, как бы они не последовали моему дурному примеру. Кто-то закричал:

— Молодец, пацан. Держись, мы с тобой!

Я постаралась поглубже натянуть капюшон. Увидят, что я вовсе не пацан, а женщина, если так можно выразиться, зрелых лет, что еще сказанут? Или решат, что раз такая старушка смогла, то им — сам бог велел? Хотя в последнее время называть себя бабкой мне уже расхотелось.

Мне разрешили сесть в свой автомобиль, но один из сотрудников правоохранительных органов отправился со мной. По пути нас сопровождали две полицейские машины, а следом мчался репортер на своей роскошной иномарке.

Мы остановились у районного отделения полиции. Стражи порядка «с почетом» ввели меня внутрь. Мужчина с видеокамерой не отставал, следовал за нами. Ишь, настырный. Все равно не сниму ни очки, ни капюшон. Этот тип напрягал меня все больше. Тоже, нашел сенсацию — женщина на крыше! Никакого желания попасть на первые полосы газет или стать героем телевизионных новостей я не испытывала.

Меня ввели в кабинет и начали составлять протокол. Корреспондент попытался протиснуться следом. К моему счастью, внутрь его все-таки не пустили. На радостях я приподняла очки и лихо ему подмигнула. Он засмеялся.

Один из сотрудников спросил:

— Кого задержали?

— Да вот, еще одна «альпинистка» объявилась. На «дом смертников» забралась. Все-таки взяла верхний уровень.

Время от времени кто-то заглядывал в комнату, кажется, только для того, чтобы взглянуть на выдающуюся скалолазку. А тот, кто оформлял бумаги, без остановки гудел себе под нос:

— И что же вы, гражданочка, хулиганите? Зачем нарушаете общественный порядок? Для чего показываете дурной пример нашей молодежи?

Только успели записать мои данные и прочитать мораль, как в кабинет вошел репортер в сопровождении какого-то полицейского в чинах. Тот взял протокол, повертел в руках, хмыкнул, разорвал бумагу и объявил, что я свободна. Хотя на прощание выразил пожелание, чтобы больше таких глупостей не делала. А то окажусь не у них, а совсем в ином заведении.

Я с готовностью пообещала, что больше не буду. Чего только не сделаешь, чтобы вырваться из подобного места. Из кабинета мы вышли вместе с репортером. Я подумала, что он хочет взять у меня интервью.

Я с интересом рассматривала мужчину. Коренастый, плотный, но не толстый. Выбрит наголо. Это мне в мужчинах не нравилось никогда. Карие глаза с хитрым прищуром. Внешность, безусловно, запоминающаяся. Да и темперамент чувствуется недюжинный.