Читать книгу - "Выбир-р-рай, Тамара - Ляна Вечер"

Кожа плавится от прикосновений четырёх горячих рук, реальность дрожит и мелькает. Лихой рывком избавляется от рубашки — выдранные с корнем пуговицы стреляют в дверь шкафа. Широкая, покрытая тёмными волосами грудь Альфы вздымается от тяжёлого глубокого дыхания, а в глазах у него всё тот же бешеный блеск… помноженный на два. Он дёргает собачку на молнии джинсов, стягивает их вместе с трусами на бёдра. И я облизываю искусанные волчьими поцелуями губы, глядя на большой крепкий член в кулаке Альфы. Культурного шока не случилась — я не первый раз его вижу, но дыхание перехватывает от мысли, как «это» сейчас в меня...

— Ч-чёрт… — собственный хриплый шёпот кажется чужим.

Я подаюсь назад и чувствую, что в спину мне упирается член не меньше Лёшиного. Расслабилась, забыла, что лежу на огромном возбуждённом звере. Игорь от моей возни, похоже, только больше разошёлся, и сдавленный стон-рычание у моего уха — лучшее доказательство…

Не понимаю, кто из волков стаскивает с меня трусики — эти искусители работают слаженным дуэтом, а я в полубредовом состоянии не могу сопротивляться. И не хочу. Но мандраж запредельный.

— Не бойся, девочка… Расслабься, — наклонившись ко мне, шепчет Лёша.

Короткий жёсткий поцелуй, и Альфа выпрямляется — его сильные руки разводят мои ноги, а горячие ладони Игоря под моими ягодицами. Лихой входит в меня жёстким толчком, и я эхом слышу отголоски собственного всхлипа. Сладкая боль заставляет напрячь мышцы, выгнуться, но тяжёлая ладонь оборотня на моём животе фиксирует — не даёт толком дёрнуться. Глаза в глаза — я и зверь. И в этом всё, что можно почувствовать и нельзя сказать.

Лёша двигается жёстко, но именно так сейчас требует моё разгорячённое тело. А душа превращается в пепел. Я замираю где-то между жизнью и смертью, чувствуя, что меня лихорадит от потока ощущений. Яростными быстрыми толчками Альфа закрепляет нашу связь. Каждый его движение — как удар кувалдой, лишённый аккуратности — пробуждает во мне что-то звериное. Я цепляюсь за покатые волчьи плечи с каменными мышцами под бронзовой кожей, едва не вгоняя в неё ногти.

Крики, стоны, всхлипы и визг старенького дивана. Альфа бешеный, ритм бешеный, эмоции бешеные. Горыныч сжимает лапами мою попу и добавляет перца в процесс, сильнее насаживая меня на член Лихого.

— Давай, мурка, — сдавленно и неожиданно яростно рычит обычно мягкий и нежный Игорь. — Кончи, мурка.

Моё тело будто слышит просьбу Беты — внизу живота разливается дрожащее тепло, из груди рвётся крик. Дрожу от яркого долгого оргазма, сжимая внутри себя большой горячий пульсирующий член Лёши. Он едва успевает выйти, и мне на грудь брызгает тёплая густая сперма.

— Девочка… чёрт… — стонет, сквозь зубы. — Охренеть…

Лихой сжимает напряжённый ствол в кулаке, припечатав крупную головку к моему животу. Я только воздух ртом хватаю и подставляю шею поцелуям Горыныча. Отголоски оргазма не прекращаются, а я не успеваю ничего сообразить… Кажется, комната кувыркается. На деле — это слаженный волчий дуэт меняет позиции.

Я оказываюсь на четырёх опорах — подо мной Лёша, сзади Игорь. Возможности подумать как-то не случилось и я не думала… что будет продолжение. Глупая Тома, их двое!

Игорь входит в меня мягким уверенным толчком, наполняя тесным распирающим кайфом. Между ног сейчас так горячо и влажно, что я принимаю Бету в себя без намёка на боль.

— А-ах… — мой короткий вздох тонет в глубоком поцелуе Лёши.

— Горячая, — урчит сзади Горыныч и двигается во мне неспешно, мягко. — Лёх, капец горячая у нас мурка! — с восторгом выдаёт и насаживает на себя ещё сильнее.

Он собирает пальцами сок со складочек и с бесстыжим чмоком облизывает их. Я не вижу, но отлично слышу, а фантазия дорисовывает картинку в голове. Стыдно до потери сознания! Я стою на коленях кверху попой, прижимаясь щекой к влажной от пота груди Лихого, и постанываю от неторопливых движений Игоря во мне.

Недолгие мгновения шёлковой нежности заканчиваются, когда пальцы Лихого касаются клитора. Правильно так касаются, трогают со знанием дела и пониманием последствий.

Моё томное тихое мурлыкание превращается в требовательный стон — быстрее, глубже, резче. Игорь — послушный зверь — тоже умеет быть диким. Его теперь жёсткие глубокие толчки возвращают меня в оргазмирующую реальность. Я чувствую, как напрягается и пульсирует во мне каменный член. Едва не умираю, захлёбываясь рваным дыханием и криками. Бью кулаком по дивану и с рыком вгрызаюсь в плечо Лёши — он только добавляет напора, лаская клитор. Шепчет что-то явно пошлое у моего уха, но я не могу разобрать слов. У меня в ушах шумит океан, тело прошивает электрическим разрядом и-и-и… Дубль два обрушивается штормом. Этот оргазм — не менее яркий и долгий, чем предыдущий, заставляет выть от сладких ощущений и насаживаться на член Горыныча до самого упора.

Хрип Беты и его явно отдающие финалом толчки — очень толстый намёк. Всхлипывая, отрываю голову от груди Альфы, смотрю назад и вижу затуманенный, полный кайфа взгляд жёлто-зелёных глаз.

— Не успел я… — хрипит, навалившись на меня Горыныч. — Прости, мурка… я в тебя кончил, — сбиваясь с дыхания, извиняется.

Говорить не могу, а единственная мысль сейчас «Прощения потом попросишь, морда пушистая, когда в муках рожу тебе волчонка». Язва я, знаю. Но тут вариантов немного и самое странное — вариант с беременностью меня не пугает. Совсем. Никак.

Мы лежим втроём на старом скрипучем диване, который сегодня окончательно охрип, как и я. Я молчу, а оборотни наперебой обсуждают, какая я у них «отзывчивая девочка», «горячая мурка», как я «текла». Прости хоспади. Ещё сегодня днём мне показалось страшной пошлостью, когда Горыныч выдал своё несгибаемое «вылизал», а тут…

— Мурк, ты чего? — Игорь отлично чувствует моё настроение. — Мурк?

— Спать хочет девочка и между ножек больно, — безошибочно выдаёт диагноз доктор Лихой.

Удобнее устраиваясь в гнезде из горячих мускулистых мужских тел. И руку мне, руку! Вот правильно, Лёша — улыбаюсь едва заметно. С зажатым между ног альфячьим предплечьем саднящие ощущения в том самом месте уже не так беспокоят.