Читать книгу - "Остров забытых душ - Морвейн Ветер"

Когда последний из ведьмаков упал на землю и больше не поднялся, Атэ медленно, будто трезвея, оглядел поле боя. Какая-то телега в паре шагов полыхала, грозя пожаром местным баракам. Тут и там валялись осколки льда. Атэ вздохнул, чувствуя, как эмоции вновь начинают заполнять его, словно опустевший сосуд. Он подошёл к ближайшему ведьмаку и, перевернув тело носком сапога, занёс ногу, чтобы наступить ему на горло.

– Постой – тихий голос, приятный, будто шорох листвы или треск поленьев в костре.

Он огляделся, но не увидел никого.

– Не играй с удачей, – произнёс голос. – Не впускай в себя злобу.

Атэ снова огляделся. В пламени, в котором окончательно потонула крестьянская повозка, медленно проступили контуры красивого лица. Оно могло принадлежать как мужчине, так и женщине. И оно было зыбким, как неверный свет свечи. Лишь губы были четкими и двигались, продолжая говорить что-то. Атэ уставился на них, замерев. Демон – а это был именно он, Атэ не сомневался – нахмурился.

– Ты видишь меня? – в голосе прозвучало удивление.

– Что-то похожее на тебя я точно вижу, – Атэ оставил в покое ведьмака и сделал шаг по направлению к телеге.

– Так быстро, – выдох… Или просто ветер колыхнул огонь?

– Ладно. Главное, береги её. Хорошо?

– Что?

– Подари ей немного покоя, и она подарит тебе мир.

Атэ начинал понимать, о ком говорит Изначальный.

– Расскажи мне о ней, – выдохнул он, неожиданно для самого себя.

– Не сейчас.

Существо начало блекнуть.

– Иди… Она ждёт…

Голос стих, и зыбкое лицо исчезло совсем.

* * *

Весь путь до поместья Атэ проделал галопом, впрочем, предварительно порядком покружив, опасаясь погони. Опять зарядил мелкий дождь, отравляя Атэ и без того мерзкое настроение. Несколько раз он пытался мысленно связаться с Рэной, но ничего не получалось. То ли он сам не мог толком сконцентрироваться. То ли магесса не желала с ним говорить.

Порог материнского особняка Атэ переступил ближе к вечеру. Вздохнул свободно, как никогда радуясь этому дому, и тут же оказался погребён под ворохом запахов. Прежде всего, пахло лекарствами. Затем – какой-то малоаппетитной едой. И еще примешивался какой-то запах, который он часто встречал, но никогда не мог зафиксировать. Атэ это не понравилось. Не зная, чего ждать, он решил начать обследование с кухни.

На чугунной плите дымился котелок с бурым варевом. Флора стояла рядом и медленно помешивала в нём поварёшкой. Обе руки её были забинтованы – одна до запястья, другая по локоть, а лицо расцарапано. При появлении ведьмака Флора подпрыгнула и яростно отшвырнула половник в сторону.

– Изначальные, это ты, – выдохнула она. – Ты почему не сказал, что твоя собачонка взбесилась? Я бы хоть поводок прихватила.

Атэ дёрнулся, будто от удара, и с трудом заставил себя вспомнить, что перед ним самый дружелюбный человек в мире – правда, с самым длинным и ядовитым языком.

– Что случилось? – спросил он жёстко, обрывая поток возмущённых ругательств.

– Я всего лишь пыталась её накормить. Ты же сам сказал, она даже вилкой толком есть не может. Эта тварь твою вилку всадила мне в руку по самый венчик. Ну, я же не дура совсем – треснула ей по морде, чтоб головой думала. Она набросилась на меня, видимо, хотела глаза выцарапать. Я отшвырнула её и пошла пройтись. Успокоилась. Думаю, ну ладно, что спросить истерички. Сварила ей кашу на ужин. И только ради тебя, Атэ, заметь – пошла еще раз попробовать. Принесла ей целую миску – так она её всю на меня вывалила. Каша горячая, как кочерга, хорошо на лицо не попала. Я теперь меч неделю взять не смогу.

От каждой следующей фразы у ведьмака холодело внутри. И, видно, лицо его стало таким, что Флора снова ухватилась за поварешку.

– Но я ничего ей не сделала, Атэ. Даже после этого. Видишь, стою, завтрак для неё варю…

Не дослушав до конца, капитан вышел в коридор и прошёл к спальне. Вошёл внутрь и захлопнул дверь перед самым носом бегущей по пятам Флоры. Оглядел место преступления. Рэны нигде не было. Наугад Атэ шагнул к стенному шкафу и распахнул дверь. Магесса сидела в самом углу, обняв колени руками, и мерно раскачивалась. Услышав хлопок, она вся скукожилась, плотнее вжимаясь спиной в стену, и знакомым до боли жестом вскинула руки, защищаясь от удара.

Атэ не понимал, что произошло. Ещё утром, после самого страшного из кошмаров, Рэна казалась вполне вменяемой. Или это была лишь фантазия, и магесса не разговаривала с ним? Атэ присмотрелся, пытаясь понять, что изменилось. Губы Рэны мерно двигались. Он осторожно повторил её движение и понял смысл фразы: «Я жду». Атэ почувствовал себя так, словно его плетью вытянули. Он кинулся к магессе и охватил ладонями изящные руки, отводя их от изрезанного шрамами лица.

– Рэна, – тихонечко позвал он.

Никакой реакции. Атэ присел на корточки и прижал ледяные пальцы Рэны к своим губам. Только слабая дрожь в ответ.

– Рэна, я здесь, – он огладил волосы магессы, но та не реагировала.

Тогда Атэ сел, опустил голову на колени чародейке и позвал теперь уже мысленно:

«Рэна».

«Да», – тут же отозвался слабый голос, как будто Рэна была далеко-далеко.

«Рэна, ты будешь говорить со мной?»

«Да. Я всегда буду с тобой говорить, если только ты будешь слушать».

«Ты в порядке, Рэна?» Магесса не ответила.

«Рэна?» – спросил Атэ еще раз. «Атэ? Когда ты придёшь?»

«Рэна… Я здесь… Я держу твои руки. Моя голова у тебя на коленях».

«Ты лжёшь». «Рэна…»

Дверь за спиной ведьмака хлопнула, нарушая хрупкое единение. Атэ чуть было не подпрыгнул. Сегодня Флора злила его, как никогда.

– Ну что, убедился? – спросила она.

– Когда это началось?

– Да чёрт его знает. Я зашла утром, а она сидит вот так, как овощ.

– Флора, – сказал Атэ с тихой угрозой, – заткнись. Не доводи до греха.

Флора отпрянула. Она впервые видела у капитана такое выражение лица.

– Уйди, я тебя прошу.

– Да, кэп, меня уже нет, – она поспешно ретировалась в коридор.

Атэ провёл рукой от виска чародейки до подбородка. Встал, подхватил её на руки – магесса не весила почти ничего – и вышел в коридор. Прошёл на веранду, спустился по лесенке и усадил на скамейку, а сам устроился рядом, так, чтобы голова магессы лежала у него на коленях. Взял руки Рэны в свои и прижал к груди.

{«Рэна»}, – снова позвал он.

{«Да».}

{«Что произошло, когда я ушёл?»}

Некоторое время царила тишина. Потом в пустоте прозвучало:

{«Я устала».}