Читать книгу - "Чингисхан. Книга 2. Чужие земли - Сергей Волков"

Следя за разговором, я не замечаю, как к нам подъезжает амазонка. Вблизи эта женщина еще прекраснее. У нее лицо греческой богини, точеная шея, узкая талия, перехваченная офицерским ремнем. На атласной коже блестят капельки воды. Высокая грудь, плоский живот, стройные бедра. И глаза — холодные глаза много повидавшего человека. На вид Ольге не более тридцати.

— Ну, — лукаво улыбается она. — Петр Петрович, познакомьте же меня с новоприбывшими!

Жаркий костер трещит посреди поляны. Вечереет. Бивуак отряда штабс-капитана Слащева шумит голосами, звенит стаями, в отдалении хлопают выстрелы — это есаул с любезного разрешения Нефедова осваивает его М-16.

Я валяюсь на траве в стороне от костра, бездумно смотря на закат. Старые карагачи[14]качают ветвями над моей головой, в траве попискивают мыши. Фыркают стреноженные кони.

С полудня мы заняты тем, что пьем спирт, закусываем жареным мясом свежеубитого оленя, ведем долгие разговоры, ссоримся, миримся, стреляем, устраиваем скачки на лошади опять пьем. Все бы хорошо, но мысль о том, что этот пикник навечно, буквально отравляет мне жизнь.

Слышу шаги.

— Отчего вы скучаете, Артем Владимирович?

Ольга. Или, как ее называют господа офицеры, княгиня Ольга Павловна. Я знал, что она придет.

— Отдыхаю.

— Вы странный.

— Не страннее других. Тут, у вас в долине, такой паноптикум…

Она смеется. У Ольги низкий, грудной голос с волнующей хрипотцой.

— Артем Владимирович, но ведь это-то и забавно!

— Да уж…

Она садится рядом со мной. Кобура маузера глухо стучит о землю. Я чувствую терпкий запах духов. На ней короткое темное платье, поверх которого наброшена кожаная куртка.

— Провидению было угодно подарить мне этот удивительный мир! Здесь я — хозяйка! — Ольга достает серебряную дамскую фляжечку. — Не желаете ли, Артем Владимирович?

Я и так достаточно пьян от спирта, поэтому отказываюсь.

— А если я предложу на брудершафт? — тихо спрашивает Ольга.

Молчу.

Она расценивает мое молчание как немое согласие, отвинчивает колпачок, переворачивает его, превратив в крохотный стаканчик, наливает и передает фляжку мне.

— За наше неожиданное и взаимоприятное знакомство! — я продеваю руку с фляжкой в полукольцо ее руки, делаю глоток.

Коньяк, наверное, неплохой, но мой сожженный спиртом язык отказывается сообщать свое мнение о качестве напитка.

— А теперь… — она подсаживается ко мне поудобнее, обнимает за плечи.

Мы целуемся. У Ольги холодные, упругие губы. Она оказывается весьма опытной, и уже спустя несколько секунд я понимаю, что завелся.

Поцелуй заканчивается. Княгиня улыбается.

— Я вам нравлюсь?

— Вы очень красивая.

— Всегда хотела быть самой красивой из всех женщин и чтобы все мужчины любили только меня одну — и вот надо же! Мое желание сбылось! — Ольга заливается смехом. — Теперь я самая красивая, а также единственная женщина тут! Наверное, я попала в рай.

— Майор Бейкоп уверен, что это ад…

Она перебивает:

— Майор Бейкоп — глупый человек, сноб и мизантроп.

— Мне он таким не показался.

— Вы еще слишком молоды и наивны. Вам кажется, будто жизнь разнообразна и бесконечна, но это не так! Жизнь состоит из постоянных повторений. Каждый день одно и то же. Каждая неделя, каждый год. Одни и те же люди… Да! Даже если они меняются, они все равно одинаковые. Одни и те же ошибки, те же разочарования, та же боль, та же любовь, даже чувства все время одни и те же. Пока ты молод, кажется, будто следующий день несет в себе что-то… — Ольга задумывается и ее лицо становится грустным. — Артем Владимирович следующий день ничего не несет. Понимаете? Жизнь там, княгиня махнула рукой в сторону горного хребта, — ничем не отличается от жизни здесь, только там мы стареем, болеем и умираем, а здесь нет. Здесь нет ничего того, что мучает нас только… радость.

— В чем радость?

Ольга встает, делает несколько шагов к костру. За деревьями раздается взрыв хохота — там Нефедов рассказывает офицерам похабные анекдоты.

— Здесь мы как боги.

— Я не заметил…

— Мы вечно молоды, сильны, бессмертны. Мы можем делать все, что захочется…

— А какой в этом смысл?

— А в чем есть смысл? У вас был смысл?

— Был.

— Я же говорю… Вы слишком молоды. Поэтому вам казалось, что в вашей жизни есть смысл.

— Там я мог что-то делать, чего-то добиваться, получать результаты.

— И что? Допустим, вы что-то делали. Допустим даже, что это было чем-то прекрасным и великим. Какой же в этом смысл, если вы потом все равно умрете?

— Есть люди, которые делают что-то, о чем помнят веками.

— Да, да, да, да, да… Помнят веками. И что? Вам то что от этого? Вы уже умерли. Прах. Тлен. Вас нет. Вам все равно, помнят о вас или нет.

— Мне не все равно.

— Тогда вы глупец.

— А вы запутались в своей бесконечной жизни.

— У меня был выход? — устало спрашивает княгиня.

Я задумываюсь. Действительно, какой у них был выход?

— Вы пытались отсюда выбраться?

— Зачем? — с неподдельным удивлением вскрикивает Ольга.

— Да, это был глупый вопрос…

Она умолкает, лезет в карман кожанки, достает плоскую коробочку.

— Что это? — спрашиваю, чтобы как-то заполнить паузу.

— Кокаин… — Она тонкими пальцами берет из коробочки шепотку белого порошка, вдыхает одной ноздрей, потом другой. — Не хочешь?

— Нет, спасибо.

— В этой бездонной коробочке он никогда не кончается, — Ольга убирает коробочку, усмехается. — Я несколько раз пыталась выбросить его, но каждый раз находила тут же в кармане.

Я не знаю, о чем еще говорить. Хочется спать, да и княгиня меня здорово утомляет. Даже не так, она заставляет меня думать о Телли. Заставляет злиться на то, что я провожу время не с ней. Что я вынужден сидеть здесь, с этой пьяной и безумной женщиной, встречать ее каждый день, день за днем… Если бы здесь была Телли — хотел бы я выбраться из этого хроноспазма? Или нет? Или в этом случае проклятое место тоже стало бы раем для меня? Но можно ли любить вечно, если ничего не происходит? Можно ли тут не сойти с ума?

— Однажды… — внезапно начинает говорить Ольга, — я подняла роту китайцев — у них лагерь за рекой, ближе к горам — и истребила все племя до последнего ребенка.