Читать книгу - "Рыцарь Золотой Ладони - Надежда Первухина"

И…

Они все оказались в гостиничном номере Виталия.

— Предлагаю вам выспаться, — сказала Маргарита. — Все равно собор не соберется в День Чуда.

— Ну и как мы тогда проживем этот День Чуда?

— Спокойно, как и все паломники.

— Но в раке больше нет платка!

— А вот это пусть вас не заботит, — загадочно сказала Маргарита. — Я ухожу. А вы попробуйте поспать. Но, разумеется, отдельно. Виталий — ты мой, и измен я не допущу.

— Скажите пожалуйста! — возмутилась Катя. — Да кто ты такая?

— Ваша надежда на спасение, — улыбнулась Маргарита и растаяла как туман.

— Я не смогу спокойно спать после всего этого, — заявила Катя и через минуту спала на узкой софе. А Виталий продремал на кровати и думал о том, какие лица будут завтра у привратников гостиницы, когда они увидят, что из его номера выходит женщина. Впрочем, это неважно.

И утром это действительно было неважно. Привратники и весь персонал гостиницы отправились в храм Платка на общую торжественную молитву.

Виталий и Катя тоже заторопились в храм.

— Что мы будем делать? — спросила Катя.

— Неверный вопрос. Что будут делать они, когда узнают, что платка нет?

— Вит, мне плохо.

— Да ничего, Кать, все образуется. В конце концов можем сбежать в храм Спасения и потребовать справедливости.

Они вошли в храм, переполненный народом. И первыми, кого они увидели, проталкиваясь сквозь толпу молящихся, были жрицы, несущие на вытянутых руках кусок простого небеленого полотна.

Платок.

— Вит, это подделка, — прошептала Катя. — Не могли же они вернуть тот самый платок. Выкрутились.

— Мы тоже можем выкрутиться. Мы — простые паломники. Мы и не думали похищать никакого платка.

— Да твоя Маргарита нас уже заложила.

— Маргарита не моя…

— А чья же? Терпеть не могу, когда мужики открещиваются от дела своих рук. Точнее, не рук, а…

— Катерина!

— Все, молчу и молюсь.

Моление шло долго, но никто из стоящих в храме, казалось, не ощущал усталости.

Когда служба завершилась, мать настоятельница пригласила всех пришедших в храм к праздничной трапезе. Все задвигались к выходу. Наконец в храме остались только мать настоятельница, верховные жрицы и Виталий с Катериной.

— Хорошо, что вы остались, — сказала мать настоятельница нашим героям. — Мне нужно с вами поговорить. Но вы, как я понимаю, голодны. Приглашаю вас на скромную трапезу в моей парадной келье. Идемте.

Мать настоятельница взмахнула широким рукавом, указуя путь, и всем остальным ничего не оставалось, как повиноваться.

Парадная келья настоятельницы выглядела соответствующе. Стены здесь были обиты шелком, канделябры серебряные, мебель из розового дерева, сервизы, горки с хрусталем. И опять портрет святой Вальпурги.

Все расселись, прислужницы быстро сервировали стол к завтраку. Подавали свежеиспеченную сдобу с маслом, красную икру, омлет, суфле из лосося и паштет из гуся. Из напитков было крепкое красное вино, белое полусухое и соки.

Настоятельница предложила наполнить бокалы:

— Выпьем за День Чуда, за вечное обновление!

Все выпили.

— Мои дорогие супруги Максфилд, — с легкой улыбкой заговорила настоятельница, — я знаю, что именно привело вас в нашу обитель. Знаю, что у вас не было другого выхода. Но сегодня День Чуда, и поэтому вы должны возблагодарить святую Вальпургу.

— Мы молимся ей, — тихо сказала Катя.

— Видите ли, в День Чуда каждый может получить то, чего он горячо желает. Поэтому послушница Маргарита станет вашей, господин Максфилд. Вы ведь позволите называть вас вымышленным именем?

— Д-да.

— Надеюсь, вы не против того, чтобы Маргарита стала вашей женой. Не сразу, но позже когда-нибудь…

— Да, конечно. Маргарита прекрасна.

— И ужасно болтлива. Она как на духу поведала мне всю вашу историю. Вы должны привезти магам платок. Меж тем как платок похищен…

— Нынешний хозяин платка строит козни общемирового масштаба. Похититель сказал нам, что этот платок что-то вроде магнитной аномалии. С его помощью можно изменить и перекроить всю Землю.

— К счастью, это не так. Платок святой Вальпурги на самом деле и не платок вовсе. Это сила благодати и радости, которой придали вещественную форму. Он никогда не может быть украден в примитивном смысле этого слова. Он простирает свою благодать только в стенах монастыря. Вне стен обители платок теряет свою силу.

— Но как же так? Неужели пославшие нас маги не знают об этом?

— Конечно, не знают. Мы не особенно стараемся разглашать наши секреты.

— Скажите, вы прощаете нас? — спросила дрожащим голосом Катя. — Ведь мы вторглись к вам как шпионы, как грабители.

— Помилуй нас святая Вальпурга! Конечно, прощаем. Вы думаете, к нам мало приезжает шпионов, лазутчиков, воров и грабителей. Это плата, малая плата за нашу спокойную жизнь. А в конце концов каждый получает, что ищет. Вы, Виталий, получаете Маргариту и платок…

— Как платок?

— Так. Вот он. Возьмите, не жалко.

Верховная жрица подала Виталию сложенный вчетверо платок из холстины.

Виталий взял и кончиками пальцев ощутил, как от платка волнами исходит волшебство.

— Но он, он волшебный. Он настоящий!

— Конечно, он будет таким до тех пор, пока находится в стенах монастыря. Вне их он утратит чудесную силу, если только…

— Что?

— Если вы не подарите ему немного своей силы. И тогда платок снова станет чудотворным. Это тайна, о которой знают немногие.

— Значит, получается, вы подпитываете своей энергией весь монастырь и те носовые платочки, которые привозят паломники?

— Да, и особенно в День Чуда. Разве не свершилось чудо для вас, Виталий? Вы получили невесту и платок…

И тут Виталий опомнился:

— Стоп! Это, как вы говорите, получил я. А что же в День Чуда получила Катерина?

Он посмотрел на Катю и увидел, что взгляд ее нов, дивен и необычен.

— Катерина получила свободу — такую, о которой давно мечтала.

— Катя, какую свободу? — изумился Виталий.

— Свободу больше не играть по правилам мужчин. Свободу быть некрасивой и незаметной. Свободу раствориться в покое и свете.

— Катя, я ничего не понимаю…

— Я решила остаться в монастыре, Вит, — спокойно и твердо ответила Катя. — Сначала послушницей, а потом, надеюсь, и монахиней.