Читать книгу - "Задание Империи - Олег Измеров"

Хозяйка еще не спала; когда он вошел, из гостиной доносилось стрекотание швейной машинки под звуки «Розамунде» из починенного приемника.

– Добрый вечер, Виктор Сергеевич! Что-то сегодня припозднились. Никак барышню завели?

– Нет, я в кино ходил. На немецкую комедию.

– А и барышню бы завели, то и что с того? Я не ревнивая. А барышни у нас на Брянщине хороши; говорят, даже в Париже нет таких.

Удалившись в свою комнату, Виктор вспомнил, что так и не придумал, из чего сделать регулятор громкости для репродуктора.

«А карандаш?» – мелькнуло у него в голове. Он достал один из купленных в пассаже карандашей, раскрыл свой складной набор инструмента и, разделив деревянный футляр вдоль на две части, аккуратно извлек грифель.

«Вот и сопротивление. Осталось только попросить у хозяйки чуток медной проволоки и дощечку».

– Это вы сами такой прибор придумали? – ахнула Катя, наблюдая за процессом усовершенствования. – Вот просто грифель и проволочки, и из этого волюмконтроль получается? А у нас кто только не мучается с этими радиорупорами. Иные винт крутят, пока не сломают.

– Ну это вообще-то до меня было известно.

– А все равно ж надо было вообразить в голове и сконструировать. У нас же с конструкторами плохо. Теперь все из-за границы готовые машины и чертежи привозят, думать и разучились. Да, чего я хотела спросить. Вы какой размер газовой маски носите?

– Да я, собственно, пока не ношу.

– Раз вы у меня официально прописаны, надо в земобороне на жильца газовую маску получить. Вы свой размер помните?

– Нет. Давно как-то не требовался, забыл.

«Кто их знает, с каким они тут совпадают – с ГП-4У или с ГП-5?[11]А может, ни с тем, ни с другим?»

– Ну пройдемте в гостиную, я линейкой померю.

Машинка действительно была раскрыта, и на ней были разложены куски материи и выкройки, по-видимому, нарядного платья.

– Вы слушаете «Немецкий эфир», – вещал приемник, – мы продолжаем нашу музыкальную программу.

– А это не… – на всякий случай поинтересовался Виктор, покосившись на красную карточку с орлом.

– Нет, – ответила Катя, – они супротив англосаксов передают, а о нас все хорошо говорят.

Подтверждая ее слова, оркестр со странным названием «Леша и его банда» запиликал пародийную песенку на русском языке на мотив фокстрота из «Трех поросят»: «Кто поверит Би-би-си, Би-би-си, Би-би-си? У кого ты ни спроси – все ответят «нет»!»

– Не вертитесь…

Катя взяла линейку, лежавшую на выкройках, и приложила к его лицу вертикально и горизонтально.

– Ну вот. Завтра принесу из земобороны, будет в вашей комнате висеть.

– Интересно, а против Рузвельта они тоже поют?

– Какого Рузвельта? В Америке, почитай, два года как другой. Теперь у них этот, на которого покушались-то… Гью Лонг.

«Хью Лонг? Прототип диктатора Бэза Уиндрипа из синклеровского «У нас это невозможно»? Превед американской демократии…»

– У меня самоварчик еще горячий. Чаю не откушаете?..

«Надо бы еще настольную лампу в редакции попросить», – подумал Виктор, вернувшись в свою обитель после чаепития. Чай был с мятой и приятен на вкус. Похож на краснодарский. Он включил репродуктор на малую громкость; музыки не было, вместо этого диктор читал лекцию о том, что варяги – это был не народ, а профессия вроде мореплавателей, что Рюрик, Трувор и Синеус на самом деле были русскими, и именно потому их и пригласили, да и вообще «править» они пришли не в смысле власти, а для разрешения разных споров, типа разводить по понятиям. После долгого дня, а может, и от увиденного, сказывалась усталость; Виктор отключил репродуктор и лег спать, словно провалился в глубокий омут.