Читать книгу - "Ювелир. Тень Серафима - Наталья Корнева"

– Нет, Эдвард, – насмешливо возразил оборотень, ощерив клыки, которые даже в нынешней ипостаси очевидно превышали размер и остроту человеческих, – ты казнил своего сына вовсе не из-за меня. А из-за того, что тот был законченным мерзавцем и властолюбцем и захотел прикончить тебя, грезя о титуле лорда. Он заслуживал смерти.

– Но ты же не станешь отрицать, по крайней мере, что именно ты надоумил его и любезно взял на себя все хлопоты по организации заговора? – На сей раз правитель пропустил мимо ушей панибратское обращение, хотя, безусловно, заметил, как его попытались слабо куснуть.

Глупый ручной оборотень всё никак не отвыкнет кусаться.

– Не стану, – охотно согласился Карл. – В какой-то мере я даже горжусь, что участвовал в той давней авантюре, пусть она и не удалась. Славные были деньки, славные люди. Ты ведь и сам наверняка вспоминаешь те времена? Когда вокруг еще были люди, которые позволяли себе мыслить.

– Мыслители зашли слишком далеко и превратились в преступников и заговорщиков, – отрезал маг. – Но довольно об этом. Предадимся ностальгии в следующий раз. Благо времени у нас будет предостаточно.

– Да… я вижу, сегодня ты пришёл не только поиздеваться и отточить свой язык, вспоминая о прошлом. Волны твоей ауры расходятся еще холоднее, еще невыносимее, чем обычно. Ещё немного, и они начнут ранить даже моё физическое тело. Ментально я уже чувствую боль. Что случилось?

– Ты всё такой же блестящий интуит, как и прежде, Шарло, – вынужден был признать лорд Эдвард. – На это я и рассчитывал. Не буду томить тебя – посмотри сам.

Получив позволение, мужчина медленно поднял голову, устремив на лорда жёсткий застывший взгляд. Глаза его оказались мраморными: жёлтый, зелёный и коричневый цвета расползались кляксами в радужках, проникая друг в друга, чуть расплываясь на витиеватых, неровных границах. Подобное крапчатое распределение цвета считалось для человеческой расы пороком, признаком дурной крови, хотя после долгих лет практики встречалось у некоторых магов и было известно в их среде как «глаза цвета драгоценных камней». Несмотря на слабое, практически отсутствующее освещение, зрачки мужчины были стянуты в тонкие, едва видимые вертикальные чёрточки.

Нехорошие, опасные глаза.

Узник жадно вгляделся в стоявшего перед ним правителя. Волевые, хищно заострённые черты лица расправились и осветились удивлением. Он будто бы смотрел внутрь: не на человека, а на вибрации его энергетики, на окраски его силы, по которым многое можно было понять.

Удовлетворившись, Карл обратил внимание и на очевидные внешние признаки – непривычно короткие белые волосы; необыкновенно простые, удобные одежды траурных цветов; защелкнутые на предплечьях боевые алмазные наручи с выгравированными на них трёхлепестными лилиями, помимо стандартного набора перстней. Не привлекающий излишнего внимания тёмный дорожный плащ и высокие сапоги со штиблетами. За пояс заткнут массивный дисциплинарный кнут, которым при желании и должном мастерстве можно убить с одного удара. У левого бедра на богато украшенной перевязи – лёгкий, чуть изогнутый меч.

Карл хорошо знал этот великолепный клинок со сложной узорчатой гравировкой на лезвии – легендарный меч-призрак. Он пришёл из тех давних времён, когда не было ещё изобретено огнестрельное оружие и умение фехтовать требовалось каждому, чтобы выжить. Из тех давних, растворившихся в человеческой памяти времен, что и сам лорд Ледума. Конечно, сейчас меч представлял собой скорее элемент декора, нежели подлинное оружие. Хотя, чем чёрт не шутит, иногда и его приходилось пускать в ход.

Иными словами, облик лорда-защитника Ледума сегодня являл собой вид опытного боевого мага в состоянии полной готовности. Давненько же такого не доводилось видеть.

– Тебя пытались убить, Алмазный лорд. Но, похоже, первоклассные защитные камни отвели от тебя беду – за тебя умер другой человек… одной с тобой крови. Твой младший сын. Но и старший, судя по всему, готовится пополнить главную достопримечательность Ледума – фамильное кладбище инфантов. Подозреваешь его?

Лорд Эдвард отрицательно покачал головой, пропустив шутку на грани фола.

– Не думаю, – поджал губы правитель. – Эдмунд слишком труслив для того, чтобы предать меня. Слишком слаб, слишком бездарен – и понимает это. Он не самоубийца.

– Несомненно. Но Эдмунд и не глупец. Он знает, что обладает преимущественным правом на престол, но вряд ли когда-то дождётся его. И я вижу, что совесть его нечиста. Он боится, боится наказания.

– Всё так. Это потому, что инфант скрыл от следствия некоторые важные факты… Утаил то, что обязан был сказать. Скажи лучше, как было совершено покушение? И кто стоит за ним?

Карл ещё ненадолго задумался, не отрывая от лорда Ледума своих неподвижных глаз. Янтарные оттенки в радужках оборотня стали совсем яркими, пятнисто светясь в полумраке, что выглядело, мягко говоря, жутковато. Любого нормального человека мороз бы продрал по коже, потому как сразу становилось понятно: перед ним – нелюдь.

– Не вижу, – сказал наконец узник, устало прикрыв веки. Призрачное сияние радужек померкло. – Это было что-то особенное. То, чего нельзя ожидать. То, что не оставляет следов.

– Как если бы для убийства использовали шерл? – нетерпеливо подсказал лорд Эдвард.

– Шерл? Не может быть! Вот оно как обернулось… – с большой долей скепсиса протянул оборотень, что-то прикидывая. – Трудно, но, в принципе, возможно.

– Это всё, что ты можешь сказать? – В тоне лорда появились тяжёлые, дурные нотки. – Если не понял, Карл, я интересуюсь не из пустого любопытства.

– Я догадался. – Узник ощутимо напрягся, услышав, что его назвали полным именем, хоть и постарался это скрыть. Лишь в голосе чуть-чуть отдалось раскатистое утробное рычание – как отзвук далёкой нестрашной грозы.

– Мне нужны ответы на мои вопросы.

– Прости меня, лорд. Все отпечатки, все следы тщательно затёрты. Работал мастер высокого класса.

Оборотень был прекрасно осведомлен, почему до сих пор оставлен в живых. Конечно, не из-за желания лорда таким прихотливым образом отомстить за смерть сына или организацию давнего заговора. Карл обладал не только редкими знаниями, которые потихоньку и с большим трудом, но всё же удавалось вытянуть из него, но и редчайшими, поистине уникальными навыками, которые нельзя было отобрать, но зато можно использовать. Правитель Ледума привык уважительно относиться к такому набору ума и способностей, а потому высоко ценил своего пленника, который отнюдь не всегда был таким своеобразным.

Родился Карл человеком, с обыкновенными, ничем не примечательными карими глазами, но с живым умом и талантом работать с минералами.

Талант мага сродни таланту музыканта. В принципе, любой человек может хранить дома скрипку и время от времени любоваться инструментом, гордясь его историей и стоимостью, и даже демонстрировать друзьям. Некоторые с разной степенью успеха пытаются научиться извлекать из музыкального инструмента всевозможные звуки и даже составлять из них композиции различной сложности и красоты. При должном терпении и постоянной практике отдельные ученики в конце концов становятся профессионалами своего дела. Но это всё же не вершина. Только единицы способны сочинить или сыграть поистине гениальные, уникальные вещи, повторить которые невозможно. И тут сухой академизм становится бессилен: разжечь такое пламя может только искра изначального таланта, которая либо есть, либо нет.