Читать книгу - "След лисицы - Марианна Красовская"

— Не получилось, — с сожалением констатировала Сельва, едва уловимо морщась от боли, когда лекарь перевязывал ей пробитое угурской стрелой плечо.

— Что не получилось?

— Уйти к Предкам. Там мой муж и дети, — десятница была предельно серьезна.

— Не время, значит. Полет твоей стрелы еще не закончен. Светлых дней тебе, Сельва.

— Темных ночей, хан. Как Дженна?

— Родила недавно дочь. И снова ругалась, что я не взял ее с собой.

— Вовремя ты появился.

— Да уж видел. Знать, удача моя такая — вовремя являться.

Великий хан Баяр с любопытством разглядывал каменные палаты князя Вольского. Хороший у него дом, добротный. Зимой, знать, тепло. Осенью дождь не мочит. А летом под темными каменными сводами прохладно и тихо. Особенно Баяру понравился кабинет с книгами и картами, развешанными на стене. На тяжелом письменном столе разбросаны были бумаги, заляпанные чернилами и густо исписанные красивым округлым почерком.

Матвей Всеславович лежал в постели слабый, немощный. Некрасивая рана болела, чувствовал себя князь прескверно и порой даже думал, что лучше бы умел. Лисяна сидела рядом, утирала пот с бледного лба и подносила к губам страдальца чашу с укрепляющим тело и дух отваром. Баяр раненого воина своим присутствием смущать не стал, позвал только сестру движением руки.

— Ну как ты тут, не обижают тебя? — нетерпеливо спросил он.

Девушка, поддерживая тяжелый живот, медленно покачала головой.

— Хорошо все, — наконец, сказала она. — Лекарь сказал, что Матвей на ноги встанет скоро. А я здесь княгиня, а еще, говорят, спасительница. Это мои люди… твои, Баяр, воины, жгли осадные машины и даже подсыпали какую-то гадость в угурские котлы, отчего потом четверть войска в кустах сидела.

Баяр тихо засмеялся, а потом снова стал серьезным.

— Ни про кого спросить у меня не хочешь?

— Как там Дженна? Как дети? Как Нурхан-гуай? — и с тяжким вздохом добавила. — Нарана я среди воинов не видела.

— Он больше не тысячник. Я его отослал с торговыми договорами к дарханам.

— К кому?

— К дарханом. Людям, что за морем живут. Говорят, хан у них – настоящий дракон. Огнем плюется.

— Огнем и я могу, — усмехнулась княгиня, складывая пальцы щепотью и показывая заплясавший на них язычок пламени.

— Дженна тоже может. А у меня сил не хватает, — признался Баяр и задал тот самый вопрос, которого она боялась. — Ребенок чей?

— Мой.

— Наран мне рассказал.

— Вот болтун!

— Так чей?

— Мой.

— Ты с князем не играй в свои игры. Он не поймет.

Листян пожала плечами. Страшная рана князя лишила его возможности иметь еще детей. Теперь Матвей Всеславович не будет досаждать ей в постели никогда, а это значит, что жизнь княгини станет еще приятнее. Вот встанет Вольский на ноги, возьмет дом в свои руки (сейчас-то со всеми вопросами к Лисяне домочадцы бежали), и снова все хорошо будет, даже еще лучше.

Вишня почти поспела, яблоки на ветках наливаются румянцем. Убитые моры похоронены, в палатах княжеских появилось несколько десятков новых воспитанников. Остатки угурского войска сгинули в лесах. Юный Ольг Бурый, так вовремя приведший по реке Росомах и Карагалов, с княжескими дружинниками их ловит и добивает. Скоро и осень настанет, девки говорили, что осень в Лисгороде красива невероятно. Приедут младшие Матвеевичи, привезут разные диковинки. А там уж и ребеночек родится. Ни о чем Листян не жалела.

— Если хочешь, заберу тебя с собой, — очень тихо сказал ей Баяр. — Если не можется тут.

— Вот еще! Все мне можется! Я за Лисгород воевала, чтоб ты знал. Никуда не поеду.

Хан плечами пожал. Не поедет и ладно. Тем лучше. Что дальше будет – не его теперь дело. Пусть сами и со стенами разбираются, и с прочим ущербом, угурцами нанесенным. А у него — свой народ. Стада, шатры, жена и малютка-дочь.

***

Лисяна немного ошиблось. Первым делом пришедший в себя Матвей Всеславович повелел княгиню запереть в тереме — до самых родов. По палатам ей разрешено было передвигаться только с охраной, а на улицу выходить лишь в сопровождении мужа.

— Одного сына я уже потерял, — заявил князь. — Если у моей жены не хватает ума не лезть в мужские дела, придется мне думать за нее.