Читать книгу - "Девочка и пёс - Евгений Викторович Донтфа"

его поясе. Для него было бы очень просто выхватить правой рукой нож и всадить его в шею сидящего справа от него молодого идиота. Действительно очень просто. Он провел немало времени тренирую удар ножом на деревянных чурках и плотных, набитых песком мешках. Он добивался идеальной молниеносности и точности. И в какой-то степени этого достиг. Никакие моральные или этические соображения ни на миг не задержали бы его руку, подобные измышления были для него просто смехотворны. Всадить лезвие по самую рукоять, вытащить нож, спихнуть дергающееся тело на обочину и спокойно себе поехать дальше. Ничего сложного. И его нисколько не пугала мысль, что люди Золы возможно со временем стали бы его искать, скажем по наводке того синегубого лейтенанта или двух других молодчиков, которые видели в чью повозку садился их товарищ. Хотя скорей всего никто и не станет напрягаться. Этот тип с зеленой полоской на своей шляпе несомненно был обычной мелкой сошкой, до которой Золе нет никакого дела, ну прирезали и черт с ним, есть еще армия других. Но все-таки Цыс конечно обдумывал возможность отправки смешливого парня на тот свет не всерьез, а скорее для собственного внутреннего удовлетворения. Цыс себя видел человеком весьма разумным и деловым, стараясь предпринимать решительные действия только когда они несли ему хоть какую-то прибыль. Убийство этого парня не сулило никакого дохода, пара жалких монет из его карманов ни в коем случае не могли считаться доходом, кроме того можно порядком запачкаться кровью, что совершенно ни к чему. Да к тому же Цыс держал в уме еще то обстоятельство, что возможно этот парень один из тех с кем ему надлежит встретиться у Часовой развилки. А договор должен быть исполнен до конца. Цыс всю свою жизнь старался свято соблюдать ту истину, что уговор дороже денег. Это было некой его идеей-фикс, неким дополнительным штрихом его характера, за который он уважал себя еще больше, считая что эта его щепетильность к исполнению уговора чрезвычайно возвышает его над всем остальным человечьим стадом. Ни то чтобы он всегда соблюдал условия любой сделки до последнего пункта, к сожалению иногда это не получалось, а впадать в крайность, доходя до нелепого фанатизма, Цыс просто считал ниже своего достоинства как человека разумного. Конечно, конформизм и гибкость были у него на первом месте, ибо только они в конечном итоге помогали выжить в этом жестоком мире, но все-таки он очень гордился тем фактом, что в определённых кругах его считали человеком, который держит свое слово и исполняет уговор до конца и старался по мере сил эту репутацию поддерживать.

Однако мысль о том, что он в любой момент может оборвать жалкую жизнь этого никчемного субъекта все же доставляла ему определенное удовольствие. И это нисколько его не смущало. Что плохого в том что он чувствует себя сильным, если это действительно так.

Высадив Сайвара на Часовой развилке, Цыс направил повозку на северную дорогу, ведущую к Шикольскому замку. Проехав еще немного, он увидел условленное место. Здесь росла сайма — широкоствольное невысокое дерево с узкими зелеными листьями и большими золотыми цветами. Эта конкретная сайма имела редкое Y — образное раздвоение ствола. Цыс свернул с дороги и остановил повозку. Спустившись на землю, он отправился в глубь леса, где и обнаружил привязанного к дереву породистого пятилетнего жеребца серой масти в полной экипировки для седока. Цыс ощутил удовольствие от мысли как четко он все организовал и как точно все это было исполнено. Он вообще любил планировать и затем наблюдать как его планы претворяются в жизнь. Отвязав коня, он отправился обратно к повозке. Здесь он условленным стуком сообщил своему подопечному что пришло время покинуть тесный сосуд.

Телуму понадобилось четыре удара чтобы выбить крышку, после чего он с помощью хозяина повозки выбрался на белый свет.

Встав на землю, представитель гильдии кузнецов-оружейников принялся потягиваться и вертеться, разминая затекшее тело.

— Фу-у, — радостно вздохнул он. — Наконец-то.

— Да лейтенант проныра навязал этого болвана, — как бы извиняясь, проговорил Цыс. — Пришлось везти его до развилки.

— Ерунда, — с улыбкой глядя на своего спасителя, сказал Телум. — Главное что я теперь свободен. Это мой конь?

— Как договаривались.

Молодой представитель гильдии кузнецов-оружейников обошел предназначенную для него лошадь, с удовольствием разглядывая сильное животное. Затем он повернулся к хозяину повозки.

— Слушай, Цыс, спасибо тебе огромное, — искренне, с чувством, произнес Телум. — Честное слово, думал уже каюк мне. Эти гады обложили меня как зверя на гоне. Слава Творцу Вседержителю Дэнек мне вовремя присоветовал к тебе обратиться. Ты просто жизнь мне спас. Меня там в Хассельгрофе жена ждет, я ей ничего не рассказывал, не хотел ее пугать, а сам уж грешным делом думал что не увидимся больше. А теперь, мы снова будем вместе, я так счастлив, и все благодаря тебе.

Телум приблизился к возничему и протянул правую ладонь. Какой-то миг Цыс промедлил, а затем крепко пожал руку вывезенного им из Аканурана человека.

— Да не о чем говорить, — отмахнулся он. — Ты хорошо заплатил, я сделал свое дело и всё.

Молодой мужчина с теплой улыбкой смотрел на своего спасителя.

— Если тебе когда-нибудь понадобится помощь, — начал Телум, но Цыс остановил его.

— Не нужно этого. С меня достаточно денег, ты ничего мне больше не должен. Я могу считать, что наш договор полностью исполнен? Претензий нет?

— Да о чем ты?! Я бесконечно благодарен тебе. Если бы не ты … — Телум с улыбкой махнул рукой, давая понять, что чувств слишком много чтобы выразить их в словах, и повернулся к своей лошади. — Ладно, пора мне наверно.

Цыс нащупал среднюю палочку с внутренней стороны жилета, быстро приблизился к молодому человеку со спины и точным аккуратным движением воткнул острый костяной стилет в шею Телума, причем сделал это с хирургической точностью, вонзив ядовитое жало прямо в вену. Отступив на несколько шагов назад, он спокойно наблюдал за дальнейшим.

Молодой человек повернулся к нему с искренним недоумением на лице.

— Что… это? — Спросил он.

Телум протянул руку к торчавшей из его шеи палочке и прикоснулся к ней пальцами. Его карие глаза вопросительно и все еще без всякого подозрения смотрели на недавнего спасителя. Представитель гильдии кузнецов-оружейников вырвал из своей плоти отравленное острие и оглядел его.

— Зачем это, Цыс? — Спросил молодой человек и в его голосе наконец промелькнула тревога.

Хозяин повозки ничего не ответил, молча глядя на свою жертву. Цыс почти любил такие моменты. С внимательностью исследователя и подлинного ценителя, он с интересом наблюдал как человек