Читать книгу - "Топоры и Лотосы - Александр Зорич"

Мы с полковником Дурново везли мир Сверхчеловечеству.

Практичные тойланги, оказывается, пощадили крейсер «Аль-Тарик». Раскрошив на нем установки тяжелого вооружения и антенную башню, они взяли его на абордаж. Наши звездолетчики почти не сопротивлялись – приказ на уничтожение Кометы казался абсурдным, никто не хотел умирать после того, как блок-крепости бесславно проиграли сражение за Солнечную систему.

Могущественные родственники Ресту-Влайи от лица правительства связались со Ставкой и предупредили, что массовый геноцид землян отложен, а дипломатическая миссия бригадного генерала Эффендишаха возвращается на борту «Аль-Тарика». Крейсером управлял наш, земной экипаж под контролем тойлангской призовой партии.

С Джакомо Галеацци перед нашим отъездом из посольства случился очередной припадок. Ресту-Влайя категорически настояла на том, чтобы оставить берсальера на Эрруаке.

«У него начался неуправляемый распад личности под воздействием нашего гипервируса, – сказала она. – Мы ожидали чего-то подобного. Ваша медицина не справится. Его и капитана Смыглу мы запросили на Эрруак именно для того, чтобы вылечить. Мы испытываем этические неудобства из-за того, что человек, открывший для нас двери в Солнечную систему, может умереть.»

Берсальер, откровенно говоря, был мне глубоко безразличен. Куда больше я беспокоился за судьбу мирного договора, который еще предстояло утвердить в Ставке.

Петр-Василий, прочитав предварительный текст соглашения, долго хохотал. А потом предрек, что история накажет тойлангов за политическую близорукость. Следующую войну, которая случится еще на нашей памяти, Сверхчеловечество точно выиграет. По его мнению, адмиралы должны были подписать такой мирный договор без колебаний.

Я оптимизма Петра-Василия не разделял, но спорить не спешил, тем более что полковник тему мирного договора считал закрытой. Единственное, что занимало праздный ум Петра-Василия, – это диверсии, проведенные Галеацци и Смыглой против «Пояса Аваллона».

Крейсер уже вынырнул из пространства Аль-Фараби и сближался с «Кавуром», когда Дурново снова завел разговор на эту тему.

– Знаешь, Искандер, у меня все равно в голове не укладывается, как тойланги могли провернуть такую операцию. Вот, например, подмена новостных пилюль Галеацци и Смыглы. Это же совершенно невероятное дело!

– Мне бы твои проблемы.

– Но ты же разведчик, тебе должно быть интересно!

– Да что тут интересного? Раз провернули – значит смогли. Смирись с фактами.

– Тебя после разговора с этим орденоносным чудовищем как подменили.

– Она не чудовище. Просто инопланетянин.

– Скажи честно: ты тоже вражеским гипервирусом накачан?

– Да нет же! Я в корабельном госпитале проверился. Первым делом.

– Ну так поговори со мной как офицер с офицером! А то ты все время молчишь и улыбаешься с таким загадочным видом, будто вчера потерял с Ресту-Влайей девственность, а завтра намерен на ней жениться!

– В чем-то ты прав, – ответил я.

Выражение лица Петра-Василия свидетельствовало, что я хватил лишку.

– Хорошо, хорошо, признаю: шутка неудачная. Скажи, для тебя действительно важно знать мое мнение насчет новостных пилюль?

– Да.

– В таком случае как офицер офицеру тебе напоминаю, что новостные пилюли – это не голландский сыр и не салат с креветками. Это не продукт питания, а препарат, который можно получить синтетически, по заданной формуле – пусть и очень вычурной. Точно так же как и вакцину универсального фага, анальгин и синтетическое пиво.