Читать книгу - "Леди для первых рыцарей - Лира Алая"

Мы вернулись домой спустя половину дня, когда Глен заверил не только меня, но и Блейка, что короли не додумаются ворваться в поместье моих мужей, чтобы снова отправить меня в камеру. И угрожать мне казнью и тюремным заключением больше не планируют.

Хотя больше, чем прямые угрозы, меня пугал возможный гнев на бесцеремонное обращение. Как показывала история и практика, короли — очень обидчивые существа. Даже пара неправильно подобранных слов могла привести к войне, а уж попытка выгнать из спальни жены...

Сидя в гостиной, мы обсуждали дальнейший план. Точнее, Глен и Блейк уговаривали меня отправиться завтра во дворец, чтобы короли официально сняли меня обвинения. Я в который раз передернула плечами, слушая заверения Глена о том, что короли Далерии — Иштон и Эрон — не слишком обижаются на неформальное обращение и не похожи на высокомерных и глупых правителей некоторых стран. По крайне мере, в определенных ситуациях они логичны и последовательны.

— И вы уверены, что мою ситуацию можно отнести к этой определенной, когда короли стерпят подобное отношение? — спросила я, откидываясь на мягкую спинку кресла. Мебель в гостиной была отличного качества, куда лучшего, чем можно было достать в Остеоне даже за большие деньги. Да и магические светильники приятнее привычных факелов: не чадят и прекрасно разгоняют вечернюю темноту.

— Леди Марион, клянусь, что вам больше ничего не угрожает! Никто не отправит единственного лекаря, способного лечить Алисию, в тюрьму, — заверял меня Глен.

— А откуда вы знаете, что способного? Откуда уверенность, что я помогла Алисии, ведь ваши лекари не могут лечить на таком уровне, разве нет?

— Но они могут определять состояние человека. Возможно, медицина у нас сейчас не на уровне Остеона, но магическая диагностика хороша, — мягко сказал Глен. — Хотите, я завтра с вами съезжу во дворец? Побуду гарантом ненападения и защиты? Я ведь родственник королей, потому могу стать вашим щитом, если хотите.

— Эффективнее будет, если с Марион поеду я, — возразил Блейк. — Мы всегда можем быстро убежать в наш домик.

— Я все равно не понимаю, почему я должна идти во дворец, — вздохнула я. — На моем присутствии ведь не настаивают, верно? Так не лучше ли подождать, пока короли определятся с решением?

— Они уже определились. Марион, вы единственная, кто на данный момент смог помочь Алисии во время этого... приступа. Наши лекари вообще не понимали, что с ней, как нужно действовать. Поэтому сейчас вы человек, о чьей безопасности будут печься больше, чем о жизни всех верных подданных вместе взятых, — устало ответил Глен. — Я не знаю, как убедить вас, что в Далерии вы в безопасности.

Мое упрямство и мой страх наверняка раздражали его. По логике он прав, но из-за моего опыта мне было трудно поверить, что монархи будут снисходительны.

— В безопасности, да? — вдруг зацепилась я за слова Глена. — Могу я спросить кое о чем насчет брака и связей?

— Разумеется, — ответил Глен. — Любые вопросы, мы с Блейком постараемся ответить как можно подробнее.

— Если я правильно понимаю, то брак в Далерии скрепляется невидимыми магическими узами, которые невозможно разорвать? То есть, как мне говорила Алисия, до потверждения брака их еще можно убрать, а вот после... кхм... первой брачной ночи, если я верно поняла, эти узы становятся нерушимыми? Да? И если кто-то умирает, то обрекает двух людей из тройственного союза на вечное одиночество?

— Да, почти верно. Если умирает девушка, то двух ее мужей ждет вечное одиночество, — ответил Блейк. — Леди Марион, вы хотите консуммировать наш брак, чтобы быть уверенной в собственной безопасности, зная, что правители Далерии не позволят своему родственнику пройти через подобное?

Я молчала. Как-то совсем нехорошо звучали слова Блейка. Словно я собираюсь воспользоваться своими мужьями как вещью, не считаясь с их чувствами. Я нахмурилась, ведь имела ввиду совершенно другое! Я всего лишь хотела уменьшить давление внешних обстоятельств, а не сказать, что буду спать с мужьями только потому, что это обеспечит мою безопасность.

Вот только как теперь объяснить все, я тоже не знала. Но знал Глен, который задумчиво посмотрел сначала на меня, потом на Блейка, демонстративно вздохнул, прежде чем сказать:

— И что бы вы без меня делали? Никто ни с кем спать не будет. По крайней мере, пока мы точно не будем желать именно этого дела ради этого дела, уж простите, что говорю иносказательно, я всего лишь жалею ваши невинные ушки, леди Марион, — сказал Глен, а я поспешила его заверить:

— Сэр Глен, вы вполне можете называть все своими именами. Коитус — медицинский термин, я слышала его не единожды, потому вы меня не смутите. И я прекрасно понимаю, что если вы вдруг не захотите совершить коитус, то причина отсутствие эрекции будет не из-за мужского бессилия, а по причине общего психофизиологического состоянии. Повторюсь, я лекарь. Поэтому справится с такой незначительной проблемой для меня легко, — тут же начала объяснять, примерно представляя, на что намекает Глен.

Глен почему-то совсем не обрадовался моим словам, застонал как-то тяжело и обреченно.

— Леди Марион, вы...

— Вы бы отдохнули, время позднее, — пришел на выручку Глену Блейк.

Что-то мне подсказывало, что я сказала что-то не то. И лучше бы мне вообще было молчать, но поздно. С другой стороны, хороший повод разобраться в мужьях и моих отношениях с ними.

— Я сказала что-то не то? — поинтересовалась я, но, увидев, как нахмурились мои мужья, встревожилась и попыталась как-то объясниться: — Мои слова вас задели? Я не хотела, просто раньше мне не доводилось столько общаться с противоположным полом. Понимаете... я могу знать все о том, какие отклонения в физическом и эмоциональном здоровье могут быть у мужчин, но представления не имею,

—Мы с Гленом можем вас защитить, что бы ни случилось. Это наш долг как мужей. Даже когда вы попали в тюрьму, реальной опасности не было. Максимум, что вам грозило — сильный испуг. Прошу вас, не подвергайте больше сомнению такие вещи. Если мужчина в Далерии не способен защитить свою избранницу, то он вообще не должен зваться мужчиной, — Блейк говорил спокойно и рассудительно. Не было ни гнева, ни злости, лишь легкая горечь. И именно последнее мне дало понять, насколько сильно мое предложение задело гордость супругов, потому я не задала вопросов, лишь кивнула.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍