Читать книгу - "Дар - Анна Владимирова"

И тогда наг рванул на поляну, наплевав на скрытность. Молниеносно приблизившись, он схватил за горло одного из лучников. Тот осел безжизненно в траву. Само его обнаружение внесло приличное смятение в ряды обоих кланов. Эльфы в ужасе уставились на него, но кто-то из рядов чужаков крикнул, что это всего лишь лесной змей, и в Кросстисса полетело несколько стрел, но они не застали его на прежнем месте. Золотоволосые тем временем начали давать отпор. На Кросстисса кинулся кто-то из темноволосых эльфов, но был просто распорот пополам. За ним последовали еще пара. А расстояние до девушки так и не сократилось. Эльфийки уже начали сражаться с приблизившимся врагом. Кросстисс осознал, что не успеет…

В эту секунду над поляной пробежал как будто ледяной ветер. Никто сначала не обратил на это внимание, когда вдруг нападавшие один за другим начали корчиться и падать на землю со страшным звуком…

У Кросстисса перед глазами встал туман… Он четко видел их души… светящиеся белым светом с оранжевыми всполохами. И он вынимал их одну за другой… Это было также просто, как сорвать цветок… Их тут же затягивало потоком и уносило прочь… Он не знал куда…

Снова крик. Наг помотал головой и часто заморгал. Перед глазами возникла поляна. Он сощурился и огляделся. Уцелевшие враги поспешно отступали. Золотоволосые неуверенно переминались, не решаясь опустить оружие. К нему неслась со всех ног Солнечный Луч. Она растолкала воинов и кинулась на его защиту.

— Не трогайте его! — кричала она. — Он же нас спас!

Она предупредительно кидалась то в одну, то в другую сторону, опасаясь стрелы, но ее так и не последовало. Тогда она поспешно взяла нага за руку и потащила прочь с поляны. Эльфы ошалело таращились на них какое-то время, но потом голос подали раненные, и золотоволосые рассудили, что пока про нага лучше забыть…

Наскоро отмывшись от крови в озере, Кросстисс и Солнечный Луч поспешили вернуться в его дом. Они почти не говорили о произошедшем, слишком сильный был для нее шок. Кросстисс же не чувствовал ничего… он лишь прижимал всхлипывающую и трясущуюся девушку к себе и гладил ее по волосам, пока она не уснула.

Под землей сложно сказать, пришло ли утро или наступил день. Солнечный Луч открыла глаза. Кросстисс тут же отложил какую-то книгу и придвинулся к ней. Сначала он заглянул ей в лицо, но когда в ее глазах снова блеснули слезы, поспешил подать ей воды с успокоительными травами.

— Кто это был? — наконец спросил он.

— Я не знаю, — всхлипула она, — на нас иногда нападали… но это было давно. Им нужны наши запасы… и не только…

Кросстисс хмыкнул. Она некоторое время помолчала.

— Мне нужно к своим, там мой отец… — сказала наконец она.

Он нахмурился.

— Может не стоит? После того, что я сделал…

— Ну ты же нас спас… Они хорошие, они поймут, — неуверенно улыбнулась она.

Он помолчал какое-то время.

— Я пойду с тобой, — наконец поднялся он. — Я хочу быть уверен, что с тобой все будет в порядке.

Она не стала спорить. Лишь отметила, что какой-то непонятный холодок проскользил в его голосе.

Он ждал неподалеку, пока Солнечный Луч находилась со своим племенем, утешала родственников погибших и объясняла произошедшее. К эльфам он выходить не был намерен, и она не стала настаивать. Он только пристально следил все это время за ней и за ними, ни на секунду не спуская с них глаз. Когда поздно вечером она вернулась к нему, он сидел, оперевшись спиной о ствол дерева и скрестив руки на груди. У него уже было готово решение…

— Это ужасно, — опустила она голову, — все так растеряны.

— Что сказали?

Она вздохнула.

— Я рассказала, что ты мой друг и только хотел нас спасти… Они просили передать тебе их благодарность.

Кросстисс открыл глаза.

— Хорошо, Крысенок, — он выпрямился, — теперь возвращайся к своим. А мне пора… спускаться…

— Что? — подскочила на ноги она.

Где-то высоко в небе громыхнуло.

— Нам нужно прощаться, — полуобернувшись сказал он. — Ваши наверняка не сегодня-завтра отправятся домой. Оставаться тут нельзя.

— Может и так, — растерянно помотала она головой, но он уже устремился к пещере. Она понеслась за ним. Сверкнула молния, потом еще одна. Через пару мгновений разразилась гроза. Вода стала стеной. Кросстиссу это было не помеха, но он видел, что она все также бежит следом, а в темноте совсем может потеряться. Он остановился и обернулся.

— Иди к своим! — крикнул он, когда она приблизилась к нему.

Она с разбегу повисла у него на шее и прижалась тоненьким вымокшим насквозь тельцем к нему.

— А как же ты без меня? — прокричала она ему прямо на ухо, пытаясь перекричать стихию, — кто теперь тебя будет держать за руку?

Он стиснул зубы и в следующий миг прижал ее к себе, не в силах оторваться, забыть, бросить, уйти… Так они и стояли под дождем, прижимаясь друг к другу…

Он был как во сне… Он помнил, как они добрались вымокшие просто насквозь до его комнаты под землей, как она, холодная и дрожащая, скользнула в его руки, как он пытался ее согреть, срывая одежду… Как будто и не было разницы, и не было преград… Он держал в руках любимую женщину, вдыхал ее запах, смотрел в ее глаза, целовал ее губы…

Он помнил тот трепетный момент, когда она вся напряглась и прижалась к нему, сдерживая крик, а он так боялся причинить ей боль… Он нежно гладил ее по животу, а его ладонь обнимал лепестками тот самый светящийся лотос…»

Он крепче сжал ее ладонь в своей руке.

Дельфи помолчала какое-то время. Потом села и посмотрела на него.

— А дальше? Что было после этой ночи?

Ее голос слегка подрагивал от волнения. Кросстисс приподнялся на локте и протянул к ней руку, но она отодвинулась.

— Делль… Я никогда не смогу словами передать тебе все, что чувствовал сам тогда, все что пережил, все, что со мной произошло и сделало таким, какой я есть сейчас.

Он помолчал какое-то время, потом добавил:

— Но я сделал все, чтобы это не имело значения.

Она подняла на него глаза.

— Я — не самая лучшая для тебя пара, — горько усмехнулся он. — Тебе было очень тяжело со мной.

Она придвинулась к нему ближе и заглянула ему в глаза.

— У меня такое чувство, что ты меня с кем-то спутал, — вдруг сказала она, заглядывая ему в глаза, — я не могла быть такой… и я не заслуживаю всего этого сейчас.

— Ты — моя единственная, Делль, — он наконец притянул ее к себе и обнял. Она обвила его шею руками. — Ты — смысл моей долгой и обреченной на одиночество жизни. Ты — моя награда за годы боли и страха. Это я тебя наконец заслужил. Поэтому ты здесь…

Дельфи изумленно вглядывалась в его лицо. И наконец прошептала: