Читать книгу - "Изоляция - Андрей Ливадный"

– Послушай, у тебя есть имя? – неожиданно спросил Антон, продолжая опасный эксперимент.

– Номер. 23071493267.

– Нет. Так не пойдет. Ты теперь моя тень, да?

– В привычных для тебя понятиях – второй пилот, напарник…

– Хватит, дальше можно не перечислять. Давай придумаем имя.

– Зачем? – Скелх уставился на него.

– Для эффективности общения.

– Я не знаком с человеческой системой имен.

– Не беда. Привыкнешь. Омни намекнул, что нам предстоит опасное задание. Это так?

– Вероятность выживания – одна десятая процента.

– А тебе не страшно?

– Нет.

– У скелхов действительно атрофирован инстинкт самосохранения?

– Его в нас не запрограммировали.

– Ладно. – Антон чувствовал, что вышел на предел моральных сил. Он больше не мог контролировать свои мысли, общаться, одновременно поддерживая мерзлую пустоту в рассудке. – Я буду звать тебя «Боб». Согласен?

– Мне все равно.

– Вот и договорились. А теперь объясни, для чего мы сюда приперлись? – Антон решил взять инициативу в свои руки, посмотреть, как станет реагировать скелх.

– Корабль дооборудован. Мы поднимемся на борт. Произведем серию испытательных полетов. Сначала в ближнем, а затем в глубоком космосе.

– Ну, а дальше?

– Преждевременный вопрос.

– А чем дооборудован корабль?

– Давай поднимемся на борт.

– Ну, веди… Боб.

Скелх не стал спорить. Принял обращение и стал подниматься по трапу к шлюзу.

Так Антон одержал первую маленькую победу. Он еще не знал, на какой скользкий и опасный путь ступает.

* * *

Войсковой транспорт подвергся значительной реконструкции.

Большинство боевых систем было демонтировано. Поначалу, осматриваясь в отсеках, Антон подумал: Го-Лоит перестраховывается на случай, если я вдруг взбунтуюсь?

Однако вскоре эта мысль потускнела, уступив место иным наблюдениям. Грузовые отсеки, изолированные дополнительными переборками, занимал нейрокомпьютер. По стенам тянулись уже знакомые ему волокна нервных тканей, заключенные в трубки из прозрачного, но прочного материала. В них постоянно циркулировал желтоватый раствор.

– Боб, что это значит? – Он обернулся. – И вообще, кому принадлежит технология нейросистемы?

– Фокарсианам, – ответил скелх. – Проходи в рубку. Мы попусту теряем время. Ты становишься неэффективен.

– А ты думал, я не стану задавать вопросов? – разозлился Антон.

– Твои вопросы не относятся к нашему заданию.

– Фокарсиане – враги! Они уничтожили Землю!

– Это не важно. Их технологии подходят. Остальное вторично.

Антона окатило испариной. Выходит, я на протяжении месяца находился в контакте с живой машиной, принадлежащей врагу?

– У тебя больше нет врагов, – веско заметил скелх в ответ на яркий всплеск эмоций. – Ты загораживаешь коридор. Мы теряем время.

– Я не биоробот, – огрызнулся Антон.

– Верно. В этом твой недостаток.

Спорить с ним бесполезно.

Рубка управления вызывала у Антона противоречивую реакцию.

Два противоперегрузочных кресла, блоки бортовой кибернетической системы, секции датчиков, консоли управления гиперприводом – все оплетали белесые волокна. Они расползлись по всем поверхностям, густо, как паутина, проникая внутрь через крохотные неприметные взгляду отверстия.

Две связки белесых нитевидных образований свисали от свода, лениво покачиваясь под легким напором воздуха, исходящего из блока регенерации атмосферы.

Антон замер, но быстро взял себя в руки, поборол вернувшийся страх, подавил смятение, зло сверкнул глазами, шагнул к ложементу первого пилота, сел в кресло.

Автоматические блоки управления, судя по индикации, были отключены.

– Хорошо, – Боб пристегнулся. – Начинай проверку систем. Но сначала подключись к нейрокомпьютеру.

Антон молча выполнил указание. Зрение помутилось, предметы обстановки стали нечеткими, знакомая боль вспыхнула, ударилась в виски, сжала лоб.

Горячая испарина прокатилась по телу. Он сглотнул. Резкие, неприятные ощущения теперь вызывали не страх или растерянность, а постоянно растущее чувство злости. Рассудок отвергал чужую систему, да и корабль, превращенный в гибридную конструкцию, уже не казался знакомым, надежным.

Скелх прислушивался к его мыслям. Модуль технологической телепатии работал постоянно, и в измученном разуме Антона зазвучал спокойный размеренный голос:

– Судьбу цивилизации невозможно изменить. Зло уже свершилось. Не ищи виновных. Омни пострадали от конфликта людей и фокарсиан намного больше, чем ты можешь представить. Твои субъективные эмоциональные оценки не принесут никакой пользы. Только причинят боль.

– Нашелся философ, – с трудом выдавил Антон.

Мгла, мешающая восприятию, постепенно истончалась. Таяла, как дымка. Консоли пульта вновь приобрели четкость. Десятки заработавших экранов требовали внимания пилота.

– Почему я должен пользоваться ручной системой управления?

– Нейрокомпьютер нужно обучить. Со временем он станет помогать, примет нагрузку, оставив за тобой принятие решений.

– И в конце концов, переняв навыки, сочтет меня бесполезным?

– Такого не произойдет.

– Тебе откуда знать?

– Нейрокомпьютеры не способны сравниться с разумным существом. Они никогда не заменят пилота.

Антон лишь скептически хмыкнул.

Боль медленно гасла. Знакомая чернота окутала его, но теперь безмолвие чуждой нейросистемы казалось вопросительным, ждущим.

– Он ни в чем не виноват перед тобой, – продолжал скелх. – Нейрокомпьютер готов к обучению. Будешь злиться, и он также озлобится.

– Воспитывать его надо. В доброте, да?

– Лучше вообще не прививать биологической машине понятия добра и зла. Они окажутся ложными и подведут в критический момент.

– Ладно. Посмотрим. Как получится.

Он пробежал взглядом по информационным экранам, считывая данные.

Через пару минут Антона начало мутить, и он прикрыл глаза.

Экраны не исчезли. Мрак трансформировался, и он с удивлением отметил: перед мысленным взором остались лишь те информы, которые он неосознанно выделил.

Контроль реактора. Навигационная система. Кинематические схемы, связанные с астронавигационными рулями.

«Добавь секцию управления гиперприводом», – мысленно приказал он, и тьма мгновенно отреагировала, сформировала и высветлила детализированную модель.