Читать книгу - "Рисуко - Дэвид Кудлер"

На четвертую ночь, когда мы улеглись, Эми ткнула меня. Я вскрикнула, и она зашипела.

— Тоуми! — прошептала она.

— Что? Вы чего еще не спите?

— Хотела вам кое-что рассказать, — она посмотрела на Тоуми, что рухнула на матрас и протяжно захрапела. — Я говорила сегодня с Аимару, когда носила воду в купальни, — прошептала она.

— Аимару? — пробормотала я. Я едва его видела в последние дни.

— Шшш! — прошипела она. — У колодца.

— А мы работали.

— И я работала, — в темноте было видно плохо, но ее лицо стало мрачнее. — Он сказал, что Масугу-сан сообщил ему, что у женщин, что долго живут вместе, месячные начинаются в одно время.

Я приподнялась на локте.

— Правда?

— Да, — Эми кивнула. — У лорда Имагавы много дочерей. Масугу-сан жил с ними, пока был маленьким. И он научился избегать их в это время, потому что тогда к нему относились совсем не дружелюбно.

— О.

— Спокойной ночи, Мурасаки.

— Спокойной ночи, Эми, — ответила я, но она, как и всегда, уже спала.

Миэко и остальные медленно возвращались в следующие дни по двое и четверо, словно ничего не случилось.

* * *

Одной из ночей после этого, когда мы с Эми и Тоуми вышли из кухни, мы поняли, что пошел снег. Но этот снег не был тяжелым и влажным, как дома, горные снежинки были большими, как ноготь, светлыми и почти сухими. Мы смотрели на белое небо. Я попыталась поймать снежинку языком, вскоре мы принялись кружиться, раскинув руки и раскрыв рты, пытаясь поймать снежинки телами. Смеясь, мы пошли к купальням.

И тут я врезалась в Тоуми. Привычный оскал появился на ее лице. Эми коснулась моего плеча и прошла за Тоуми в купальни.

Я осталась снаружи под снегом и расплакалась. На миг я забыла плосконосую Шино и остроносую Маи, я забыла изоляцию этого места, забыла скорбь об отце, изгнание из дома, дыру, которую обычно заполняли мама и Усако. Я забыла все в этой белизне. Но лишь на миг…

Я не слышала ничьих шагов, снег уже заглушал звуки, и когда моего плеча коснулась тяжелая рука, я вскрикнула и подпрыгнула.

— Что случилось, Мурасаки-сан? — спросил лейтенант Масугу.

Я рыдала, уткнувшись в его грудь. Масугу-сан вздохнул и робко похлопал меня по спине.

— Мурасаки-сан, — сказал он, — ты здесь не зря. Мне жаль, что ты оставила маму и сестру, свое детство. Твоя мама не отдала бы тебя просто так, я не о деньгах. Чийомэ-сама не заплатила бы такую высокую цену, если бы не было причины, — он схватил меня за плечи и заглянул в мои глаза. Его глаза были печальными. — Подумай о том, что сделал твой отец, что он хотел бы от тебя. Леди Чийомэ хочет дать тебе шанс вернуть честь семьи.

Я стояла, всхлипывая, не зная, что сказать. С печальной улыбкой он похлопал меня по плечу, развернулся и пошел прочь.

Я почти добралась до теплой купальни, но он окликнул меня.

— Мурасаки-сан! — я обернулась посреди снегопада. — Ты ведь не приходила ко мне?

Я в смятении покачала головой.

— Просто, — сказал он, — кто-то был в моей комнате. Не ты? — я снова покачала головой, и он вскинул руку и пожелал мне спокойной ночи.

18

Полет

— Если тихо пойдешь со мной, Рисуко-чан, — сказала Фуюдори почти беззвучно, разбудив меня, хотя мне ничего и не снилось, — я покажу тебе что-то важное, — она отодвинула мое одеяло, не дав мне выбора.

Зевая и дрожа, я накинула зимний плащ и сандалии. Фуюдори прижала пальцы к моим губам, поглядывая на Эми и Тоуми, что все еще спали.

Когда Фуюдори будила нас, казалось, что она делала это посреди ночи. Но мы вышли из относительного тепла нашего домика, и на небе не оказалось и намека на зимний рассвет. Снегопад кончился, небо прояснилось. Над нами сияли звезды, что не уступали в размере снежинкам.

Я шла за Фуюдори по нетронутому снегу, укрывшему двор. Темная и безлунная ночь делала снег сероватым и тусклым.

Фуюдори подтолкнула меня к главному залу, но я проснулась по пути, а теперь замерла, впившись пятками в землю.

— Что происходит? — спросила я.

Старшая девушка моргнула, редкое раздражение пробилось через ее маску спокойствия.

— Чийомэ-сама и Масугу-сан спорят… насчет тебя, — как можно тише сказала она. — Я думала, ты захочешь послушать, это тебе же выгодно. Но если не хочешь…

— Нет, — я тряхнула головой. — Я… хочу знать.

Ее лицо озарила привычная пустая улыбка, я пошла за ней. Странно, но мы пошли не к основному ходу и не к кухне. Мы направились к стене зала, где не было двери, к стене, что выходила в сторону кладовой. Мои ноги промокли и теперь мерзли, пока мы шли.

Мы оказались у северной стены, в десяти шагах от огромного дерева, по которому мне хотелось забраться с самого приезда. Стена здания была гладкой, кроме выступающих щепок старых досок и одинокого окна под крышей. Мерцающий свет показывал, что окно открыто.

Я ощутила ухом дыхание Фуюдори. Щекотало. Очень тихо она прошептала:

— Это комната Чийомэ-сама. Я услышала их крики до того, как