Читать книгу - "Дракон старой ведьмы - Михаил Бабкин"

Боня вовсю крутил педали самохода, а Тимка торжественно восседал на летающем тапке наподобие какого-то индийского божества – ноги кренделем, руки уперты в бока, – когда их догнал почтовый дилижанс.

Дилижанс, запряженный четверкой гнедых лошадей, объявился совершенно неожиданно, хотя и производил при движении много шума – подковы копыт звонко стучали по дорожным булыжникам, колеса гулко тарахтели, а сам дилижанс на ходу раскачивался и скрипел. Видимо, дело было в том, что Боня слишком увлекся самой поездкой и кручением педалей, а Тим и не мог ничего услышать – он как раз в это время решил немножко попеть. И попел. Да так, что чуть сам не оглох от своих воплей.

Управлял четверкой лошадей старый знакомый Тимки и Бони, дежурный смотритель дилижансовой станции. Как оказалось, он получил крепкий нагоняй от самого бургомистра за то, что не предоставил почетным гостям города столь нужный им скоростной дилижанс. И потому был немедленно отправлен вдогонку за волшебниками сразу после нагоняя – сегодняшним утром. Чтобы, стало быть, догнать дорогих почетных гостей и отвезти их в ближайший портовый город, а заодно и проверить качество расколдованной дороги.

Скоростной почтовый дилижанс был, само собой, пустым – для большей скорости, – и потому в нем прекрасно разместились все: и Тимка, и Боня с рюкзаком, и самоходный велосипед. Дежурный смотритель особенно обрадовался велосипеду, потому что Хозяйственный тут же великодушно подарил его назад прежнему владельцу. Да и то, зачем он теперь был нужен, самоход этот, если нынче и так довезут до приморского города. И причем совершенно бесплатно.

Хозяйственный, предвкушающе облизываясь, занялся скатертью-самобранкой – он очень проголодался во время велосипедного марафона. Тимка же есть не хотел: он пристроился рядом со смотрителем-кучером и принялся деловито расколдовывать дальше небесную дорогу. Минут через десять мальчик со смотрителем, похоже, стали закадычными друзьями – их дружный песенный вопль то и дело заглушал громкий шум, производимый дилижансом, залетал в его открытые окошки. И тогда Хозяйственный недовольно морщился – он как раз сел обедать, а дорожный концерт напрочь отбивал у него всякий аппетит. Так что наскоро перекусив, Боня залез на кучерскую площадку к веселым певцам, чтобы отругать их за испорченный обед, но неожиданно запел и сам.

Вот так, распевая на три голоса и нещадно фальшивя, хор знатных путешественников прибыл в приморский город Келег. Где они и расстались, смотритель и волшебники, весьма довольные друг другом.

Тимка и Боня шли по улицам Келега, с интересом посматривая по сторонам. В приморских городах никому из них раньше бывать не приходилось, и потому для Хозяйственного с Тимкой все было в диковинку. В диковинку были узкие улочки пригорода, сбегающие прямо к синему морю; удивляли высокие белокаменные здания в центре города, богато украшенные лепными русалками и бородатыми дядьками с трезубцами в руках; вызывало недоумение множество бродячих собак и кошек.

Высоко над путешественниками то и дело проносились белые длиннокрылые птицы, от громких криков которых Боня поначалу испуганно втягивал голову в плечи, – он все не мог забыть, как с ним обошлись птички-иглоклювики. И ожидал такой же подлости от местных пернатых.

Тимка читал в одной приключенческой книжке, что обычно в приморских городах на улицах очень многолюдно и днем и ночью, но здесь улицы были почему-то практически пустыми. Редкие прохожие спешили кто куда с весьма целеустремленным видом, толкая перед собой груженные домашними вещами тележки или таща на своих плечах туго набитые мешки, тоже с домашней утварью. Все прохожие были немногословны и на бонины расспросы отвечали скупо, явно раздосадованные ненужной задержкой.

Выяснилось одно: вчера над городом кувыркались Змея и Дракон, потрясая воздух громом и стреляя вокруг себя молниями. Часть города – дальняя, малозаселенная – напрочь сгорела от удара случайной молнии. Также в порту потонуло несколько кораблей.

А еще случилось внезапное охлаждение воздуха, отчего множество народу в городе попростывало, а некоторые так вообще замерзли насмерть! К тому же в подвалах домов вдруг завелись ядовитые огненные змеи, которые все разом и вылезли на улицы города… Хорошо хоть лютый мороз тут же их и убил.

Потому-то в Келеге и началась срочная эвакуация, то есть все кинулись уезжать и уплывать куда придется: кто погрузил свои пожитки в телеги и уехал к родственникам в другие города, а кто побогаче – те зафрахтовали корабли и уплыли подальше, в заморские страны. Пока вся эта страсть не уляжется. Короче говоря, в порту кораблей почти не осталось.

Это неожиданное известие очень омрачило Боне настроение. Тимка, в отличие от Хозяйственного, унывать не стал.

– Боня, – проникновенно сказал мальчик другу, – ты чего печалишься? Ха, тоже мне проблема! Если с кораблем у нас ничего не выйдет, я тогда попросту заморожу все море и мы пойдем к Драконьей Главе по нему пешком. Всего-то делов!

– Ишь, разогнался, – усмехнулся Бонифаций, – море он заморозит! Пешком пойдет! Скользко небось будет по воде топать-то. Сто шишек и синяков себе понабиваешь, пока до другого берега доберешься, – однако повеселел и заулыбался. Но зато приуныл Тимка: обещание ста шишек и синяков его как-то не вдохновило. И потому мальчик предложил Хозяйственному все-таки идти в порт и постараться уговорить по-хорошему кого-нибудь из капитанов взять их с собой в плаванье. Под угрозой немедленного замораживания корабля вместе с капитаном.

Боня согласно покивал. Потом, вспомнив, что он как-никак бродячий волшебник, нахлобучил себе на голову дежурную чалму, придал лицу таинственное выражение, и они отправились в порт.