Читать книгу - "Миссия. Без вариантов - Надежда Федотова"

Дура-система принялась качать биографии всех известных галактике Руфусов. Тут за всю жизнь не разгребешь! Попробуем по-другому.

«Венера: поиск. Последний действующий архан: поиск. Окружение: поиск». Ах, вот ты где! Руфус Цолбон, первый министр. — Секретарь ввел в поисковое окошко: «Местонахождение на данный момент».

«Сведений нет».

Хорошо… а так? «Сведения о выделенном объекте».

«Сведений нет».

Имя есть, а больше — ничего. Нет, ты мне все равно ответишь…

«Искать в закрытых архивах», набрал он. Экран монитора мигнул и зажегся красным:

«Сведения удалены».

Ах, так?

«Инициатор удаления».

«Доступ закрыт. Введите код доступа».

Надо было догадаться. Логан заскрипел зубами. В подборке паролей он был несилен. Здесь нужен хороший взломщик… Тогда попробуем это:

«Дата удаления файлов».

«21 сентября 1970 года», — выдала система. Уже неплохо. Отсюда и поскачем… База КСН. Документы. 1970 год. Сентябрь…

«Приказ о зачислении. Теоретик-разработчик. Карес Ин-Тор».

— Вот так, — удовлетворенно сказал Секретарь. — Вот ты и попался, дорогой босс.

Карес Ин-Тор — имя Председателя. И начинал он с теоротдела. В семидесятом… Но что общего между венерианцем Руфусом Цолбоном и коренным фобосцем Каресом? Да еще если учесть разницу в возрасте почти в семь тысяч лет?! Логан наморщил лоб. Должно быть, между этими двумя что-то общее. Иначе с какой стати Председателю понадобилось бы уничтожать все данные о венерианском министре? Которого к тому же наверняка уже давно нет в живых — даже если он и не погиб тогда, в катастрофе, все равно — ведь прошло семь тысяч лет! Насколько он помнил, венерианцы долгожителями не были. А уж на Фобосе средняя продолжительность жизни вообще — лет восемьдесят. Они не могли друг друга знать. Никак не могли.

Но получается, что знали?

— …нет, а вот это вы все-таки зря! — звучал где-то рядом голос Чайникова. — Как же так? Искусство должно быть! Оно облагораживает!

— Спартанцы — воины, — отвечал густой бас, — и праздные развлечения…

— Что, и музыки нет?!

— Нет.

— Как пещерные люди, право слово… Эх, ребятушки, все у вас хорошо, но я уж лучше тогда домой.

Грэй зевнул и открыл глаза. В зале было темно. Возле жаровни с огнем вырисовывались две фигуры: тощая и растрепанная — Васеньки и отливающая рельефной мускулатурой — Гиппокрита. Системщик, насадив на длинную палку три яблока, вертел «шампур» над очагом.

— А внутрь, — сказал он, облизываясь, — я меду с корицей положил! Вы пробовали? Нет? Зря, реальная вещь… Будете?

Чайников, обжигаясь и дуя на пальцы, снял одно яблоко с палки и протянул базилевсу. Тот покачал головой:

— Нет. Нам нельзя.

— Фруктовокислотная непереносимость? — посочувствовал Васенька, уплетая десерт.

— Не в этом дело, мудрец. В Спарте запрещено есть в одиночку.

— Так нас же двое! Сейчас еще и Морган прибежит…

— На трапезе должно присутствовать не меньше пятнадцати человек. Это закон.

— Да я никому…

— Не соблазняй! — нахмурился царь. — Если уж правитель дает слабину, то чего же ждать от подданных?

— Фи… — отмахнулся системщик, почти силком всучивая несговорчивому Гиппокриту сморщенный от жара фрукт. — Закон — что дышло, куда повернешь, туда и вышло. Ой, вкуснятина-а…

Он зачавкал. Усатый базилевс, сглотнув слюну, решительно отложил яблоко подальше, на край жаровни.

— Нет. Нам хватит и Филиппа.

— А-а, значит, президент номер два вовсю греху тайноядения предается? А с виду такой благообразный, с маникюром…

— Внешность обманчива. Только он не ест. Он пьет.

— Тогда зачем такие законы?

— Не мы их устанавливали, не нам их отменять, — сокрушенно пожал плечами царь. Было видно, что от гражданского кодекса Спарты он тоже, мягко говоря, не в восторге…

— Морган! — позвал Чайников, поворачиваясь к закрытым дверям в соседние покои. — Иди ужинать!

Наемник потянулся и сел на кушетке. Чувствовал он себя замечательно. Казалось бы, всего-то несколько часов сна — а как меняется жизнь!

— Грэй? — обрадовался системщик. — Ну как? Выспался?

— Вполне.

— Я тебе тоже сейчас яблочко сварганю, подожди пять сек…

— Не надо. Я не хочу есть. — Он встал и подошел к ним: — Уже ночь? Долго же я спал.

— Морган! — снова крикнул Вася. — Ты идешь или что? Сейчас сам все съем!

Никто не отозвался.

— Еще одна соня… — беззлобно проворчал Чайников и сунул горячие фрукты в руки Грэю. — Пойду позову. Опять небось красоту наводит…

Он распахнул створки дверей:

— Эй! Ты спишь, что ли?

Тишина.

— Морган?

Наемник повертел в руках яблоки, понюхал их и чихнул. В нос попала корица. Нет уж, мясо, мясо и только мясо!

— Грэй! — завопил Васенька, выскакивая из комнаты. Глаза у него были, как у зайца в свете фар. — Ее там нет!

— Как — нет?

— Ну нету, и все! Чемодан на полу валяется, а ее как делитом стерло!

— Может, погулять пошла? — предположил базилевс.

— Каким образом?! Мы же здесь были!

Грэй нахмурился, бросил печеные фрукты прямо на горящие угли и широкими шагами направился к месту происшествия. Остановился посреди комнаты. Огляделся. Принюхался. Пахло духами, какой-то парфюмерной пакостью и… мужским потом!

— Васька! — гаркнул наемник, глядя на пол — на мраморных плитах явственно проступали отпечатки босых ног размера «сорок пятый раздвижной». — Где тебя черти носили?! У нас объект из-под носа увели!

— Не может этого быть, — дико заозирался перепуганный Васенька. — Я ведь даже из зала не выходил! Скажите, Гиппокрит?!

— Да… — Базилевс пожевал ус и посмотрел на следы, ведущие к открытой террасе. — Через балкон ушел. И недавно. — Он присел на корточки и провел ладонью по следу. — Не успела земля высохнуть.

Вася с остервенением принялся рвать у себя на макушке буйные кудри:

— Как же я не услышал?! Остолоп, глухня столетняя, ламер недобитый…

— Тихо ты!..

— А-а-а! — выл Чайников, бегая по комнате и заглядывая под кушетки. — Сперли! Сперли, паразиты! Заиньку нашу беззащитную!

— Васька!

— У-у, чтоб мне винчестер вручную форматирова-а-ать!

— Тринадцатый, заглохни! — Грэй поймал его за воротник и встряхнул. — Чего ты орешь? Спарта не Москва, найдем… Гиппокрит, вы здешний. Что тут могло произойти?