Читать книгу - "Доказательство силы - Вадим Панов"

Очень хотелось предложить доктору самому намазаться вазелином и кое-куда отправиться, но Дергунов не сумел: выдохнул как мог глубже, а сделать новый вдох не получалось, поэтому промычал что-то невразумительное, но злое.

У-ф-ф… протиснулся… ладно хоть не испачкался, прутья тут отполированы, без следа ржавчины. Но мысль, что отполировали металл грязные вонючие существа, не бодрила. По возвращении — сразу в душ.

Полсотни шагов после решетки, и вот он — тот самый бомжатник, которым оказалась бетонная коробка, размером примерно четыре на шесть ярдов. В нее сходились четыре магистральных туннеля. Высота достаточная, чтобы стоять, не сгибаясь, но до свода можно дотянуться рукой. Вдоль стен выстроились металлические распределительные коробки, с платяной шкаф размером, запертые и опломбированные. Здесь горел свет — с потолка свисал на проводе патрон с тусклой лампочкой, но постояльцы отсутствовали, хотя видно, что здесь жили, если можно считать такое существование жизнью. Пустые бутылки и прочий мусор, четыре тряпичных ложа, подобие стола и стульев — из одного большого ящика и нескольких поменьше.

И еще в стерильном воздухе впервые появился запах. И отнюдь не приятное амбре: из левого туннеля тянуло такой вонью, что вопрос, где постояльцы справляют естественные надобности, отпал сам собой.

— Куда двинем дальше? — спросил Дергунов. — Направо пойдешь — коня потеряешь, прямо пойдешь — жизнь потеряешь, налево пойдешь — кучу свежего дерьма найдешь.

— Налево один ходи, — сварливо ответил доктор. — Я туда без противогаза не сунусь.

— Тогда пойдем прямо, потому что… Тихо! Слышишь?

Пару секунд спустя не услышать стало невозможно. В центральном туннеле, куда как раз и собирался Дергунов, что-то происходило. Словно кто-то собрался туннель развалить и со всей дури лупил по стенам чем-то тяжелым. Удары получались не очень громкими, но мощными настолько, что лампочка покачивалась на шнуре, а из щелей между плитами начала сыпаться пыль.

А самое скверное заключалось в том, что источник толчков приближался.

Пистолет прыгнул в ладонь Дергунова, мигом вспотевшую. Балодис медленно пятился к туннелю, по которому они пришли.

Судя по всему, к бомжатнику приближалось именно то, что они искали. Однако теперь самодеятельные диггеры поняли, что в первую очередь хотели убедиться в правильности их понимания странности преступления на Серебристой улице, а вовсе не вынашивали желание сражаться с этой самой странностью не на жизнь, а на смерть.

Тем не менее ОНО нашлось. То, что сожрало и пыталось переварить по меньшей мере двоих человек.

«Уходим!» — хотел крикнуть Дергунов, но не успел.

Из туннеля вывалилась огромная башка, в бомжатнике сразу стало тесно, и на мгновение все застыло, как на стоп-кадре: двое ошарашенных людей и колоссальная голова чудовища на неохватной, уходящей в туннель шее.

Капитан позабыл о пистолете и, оцепенев, смотрел на золотисто-желтый глаз размером с грандиозную сковородку. Вертикальный зрачок в том глазу был веретенообразной формы и очень быстро сокращался, то и дело превращаясь в совсем узкую щелочку.

«Надо бежать… Сейчас оно приспособится к перепаду освещенности, увидит нас и сожрет…» — произнес в голове Дергунова какой-то чужой человек, но к рукам, ногам и прочим парализованным мышцам капитана чужак никакого отношения не имел.

— Бежим! — Балодис кулаком врезал Сергею в плечо, и миг немоты, глухоты и неподвижности прошел.

Все завертелось.

Чудище вздернуло башку, ударилось о свод бетонной пещеры и распахнуло пасть, из которой метнулся раздвоенный язык, размерами напоминавший удава средних пропорций.

Лампочка лопнула, стало темно.

Дергунов выстрелил, уже ничего не видя и понятия не имея, какого результата ждать от выстрела. Просто выстрелил — рефлекторно, понимая при этом, что пистолетная пуля не станет фатальной для чудища таких размеров. Понадеялся, что хоть как-то заденет тварь, и эта его надежда сбылась: судя по всему, пуля попала в чувствительный язык, и в бомжатнике начался тайфун пополам с цунами. На фоне землетрясения.

Стены содрогались так, что давешние толчки показались легкой разминкой. Распределительные коробки смялись с громким скрежетом. Заискрили оборванные кабели. Разлетелись жалкие вещи бродяг. Пыль с потолка сыпалась сплошным потоком…

Зато Дергунова отпустило. Вернулась способность мыслить и осознанно действовать. Он наконец-то внял призыву Балодиса, чуть не оторвавшего капитану рукав вместе с онемевшей рукой, и поспешил в туннель. А добившийся своего Балодис, наоборот, замешкался на входе, развернулся, и темноту прошила яркая вспышка, потом вторая, третья…

Дергунов инстинктивно зажмурился, вспомнив о светошумовых патронах «Осы», но вспышки оказались беззвучными, и он понял: «Фоткает… Во дает!»

И еще понял другое: доктор все делает правильно. Снимки хоть какая-то гарантия, что после рассказа о здешних приключениях они не угодят в сумасшедший дом.

Затягивать экстремальную фотосессию Балодис не стал. Решил, что нескольких кадров достаточно, и через мгновение «диггеры» уже спешили по туннелю, согнувшись, как два древних примата.

— Сюда не дотянется… — пыхтел на ходу Дергунов. — Шея у него длинная, но не настолько…

Он уже сообразил, что исполинская башка принадлежала не зверю или птице, а громадной рептилии, сбежавшей прямиком из парка им. С. Спилберга. Динозавру, наверное, или как там называются такие годзиллы?

— Какая к черту шея?! — зло выкрикнул доктор. — Она почти вся — сплошная шея! А потом сразу хвост!

Дергунов пару секунд осмысливал услышанное, сообразил и похолодел. Змея! Питон-переросток или удав, наплевавший на установленные эволюцией предельные размеры, или анаконда, отыскавшая и сожравшая весь мировой стратегический запас гормональных ускорителей роста, или… Не важно, в общем, представитель какого конкретно вида и семейства протиснулся в туннель, ибо нет сомнений в том, что он с легкостью проглотит человека. И переварит…

И нет времени, чтобы снова раздеться и по микрону просочиться сквозь щель в решетке!

И, как назло, здесь — между решеткой и бомжатником — ни одного ответвления в сторону. Боковые ходы значительно уже, и широкая, словно сплющенная, голова гигантской змеюки туда вряд ли втиснется. Но чего нет, того нет.

Остается одно: расстрелять по твари все патроны, надеясь на чудо, а последнюю пулю пустить себе в голову, чтобы не проверять, какие чувства испытывают перевариваемые заживо люди.

Но возле решетки забрезжил шанс на спасение: шум сзади стих, тварь то ли не спешила, то ли двигалась медленнее, чем представлялось беглецам, и у них появилось время.

«А может, не заметила, куда мы подевались… — с надеждой подумал Дергунов, стягивая куртку. — Почему бы и нет? Перепады освещения, фотовспышки доктора, удары головой о бетонные своды…»