Читать книгу - "Сонная лощина. Дети революции - Кейт Р. А. ДеКандидо"

– Это, надо полагать, случилось до того, как Арнольд предал своих? – напомнила Эбби, лишь бы сделать вид, что она слушает трескотню Крейна.

– Строго говоря, лейтенант, это я предал своих. У Бенедикта имелись причины для перехода в стан врага – как и у меня имелись собственные.

– Не сомневаюсь, но в истории его обычно изображают одним из самых гнусных злодеев и врагов революции.

– Мы оба прекрасно знаем, что истинные гнусные злодеи и враги революции в ваших книгах по истории не упомянуты, совсем. Конкретно я при штурме крепости не присутствовал, так что ничего об осаде сказать не могу, однако следующей зимой явился в форт вместе с Генри Ноксом. Нам было поручено перевезти оттуда несколько пушек в Бостон. С нами также был Калеб Уайткомб, который высказался резко отрицательно по поводу идеи оставить форт без надлежащего вооружения. Нокс же настаивал, что в Бостоне артиллерия нужнее. – Крейн печально улыбнулся. – Как выяснилось, оба они были правы: форт остался без надлежащей обороны, и генерал Бергойн взял его без единого выстрела, однако и в Бостоне пушки здорово нам пригодились.

– И сколько вы их вывезли?

– Общий вес нашего груза тянул приблизительно на шестьдесят тонн.

– Серьезно? – Эбби бросила на Крейна быстрый удивленный взгляд. – Вы такую тяжесть переправили без железнодорожного сообщения? Вообще без дорог?!

На сей раз Крейн улыбнулся гордо.

– Мистер Нокс был истинным гением логистики – операцию провернул просто поразительную, тогда как прочие сочли ее сумасшедшей и провальной. Нокс, впрочем, был готов к любым перипетиям. Среди всего прочего, Уайткомб жаловался на то, что перевозить артиллерию пришлось зимой – нам якобы помешает снег, сугробы, однако же главным препятствием на нашем пути могли стать реки и болота, которые так выгодно для нас покрылись льдом.

Дальше последовал подробнейший рассказ с перечислением трудностей трехмесячного пути из Тикондероги в Бостон, который Эбби – как ни печально – вынуждена была слушать вполуха. Она устала, проведя за рулем несколько часов.

Наконец они приехали в Тикондерогу и вписались в номер дешевого отеля: две двуспальные кровати, ковер, протертый настолько, что виден пол, на стенах – жуткие, даже по гостиничным меркам, «картины». Последний раз тут делали ремонт, наверное, еще при Рейгане[9]. Присев на кровать, Эбби даже сквозь постельное белье и джинсы ощутила задом пружины.

Впрочем, на что-то более комфортное денег у нее просто не было.

– Сейчас мы хорошенько отдохнем и выспимся, лейтенант, – с энтузиазмом произнес Крейн, – а утром отправимся в воссозданную крепость Карильон, о которой вы с капитаном так хорошо отзывались. Должен признать, я весь в нетерпении.

– Правда? Я что-то не заметила, – хихикнула Эбби.

– Я слышу нотки сарказма, однако не вижу причин для такового, – кисло парировал Крейн. – Вынужден заметить, многие из воссозданных объектов прошлого в Гудзонской долине вполне соответствуют историческим оригиналам. Говоря «вполне», я имею в виду небольшое расхождение в определенных деталях. Жду не дождусь увидеть, на что сподобилась в своем свершении семья Пелл.

– Кто-кто? – нахмурилась Эбби.

– Согласно данным, добытым мною в интернетье…

– В интернете.

– …после войны земля, на которой стоял форт, была продана семье Пелл. Они же взяли на себя ответственность за реконструкцию крепости и обращение ее в музей для приезжих.

– Ловушка для туристов. – Эбби встала с неудобной кровати. – После такой долгой поездки мне надо в душ. В это время года форт закрыт для посетителей, но мы назначили встречу местным: копу и ученому, – они будут нас сопровождать.

– Великолепно.

Всю ночь Эбби ворочалась, не в силах заснуть. Крейн, конечно же, спал без задних ног.

– Как это у тебя получилось? – спросила Эбби, когда они вышли в вестибюль, где можно было наконец заправиться кофе. Перед глазами у нее все плыло.

– Получилось что?

– Заснуть на этих скрипучих пружинах, дурно замаскированных под матрас.

– Во время войны, лейтенант, мне доводилось спать в куда менее роскошной обстановке. По сравнению с теми условиями наши дурного качества матрасы – просто дар свыше.

– Ну, коли так… – пробормотала Эбби и заказала самую большую порцию кофе.

Жуя маффин, она позвонила сестре и капитану. Дженни было нечего сказать, кроме того, что поведал ей Уайткомб-Сирс – в том числе и историю спасения супруги Вашингтона. Зато Ирвинг поделился новостями – дурными новостями. Крест из музея города Нью-Йорка похитили, а два офицера полиции и один охранник погибли – точно как и охранники Тарритаунского музея. Сам Ирвинг, его бывшая напарница и третий коп не пострадали.

В свете произошедшего капитан отправил двух копов в библиотеку Уайткомба-Сирса и велел, чтобы мимо нее периодически проезжала патрульная машина.

До форта ехать было недалеко, но не успели Крейн и Эбби одолеть и половины пути, как Крейн, заметив что-то, попросил:

– Можно свернуть к обочине?

Проследив за его взглядом, Эбби заметила в самом центре кругового перекрестка Викер-стрит и Монткальм-стрит бронзовую статую.

– Погоди, – сказала Эбби и свернула на подъездную дорожку у закусочной на Монткальм-стрит.

К статуе они направились пешком, и Эбби наконец смогла присмотреться к ней повнимательней: женщина; левая рука поднята; у подножья статуи – четыре фигуры.

– Я читал о ней, – признался Крейн. – Женщина олицетворяет свободу, а фигуры у подножья монумента – шотландец, француз, ирокез и британский колонист – или американец, как сейчас принято говорить.

Эбби кивнула.

– Недурной символ нашей истории, а?

– В самом деле. – Крейн улыбнулся. – Премного благодарен за твою снисходительность и отзывчивость, лейтенант. Продолжим путь?

Сев в машину, они поехали дальше по Монткальм-стрит. По пути миновали небольшое звездообразное сооружение, которое, как оказалось, в точности повторяет форму крепости. Крейн удивленно и одновременно с улыбкой посмотрел на сооружение, и Эбби, улыбнувшись, пояснила:

– Ирвинг говорил, что в городе построили водоочистную станцию.

– Водоочистную станцию?

– Ага. По форме она напоминает уменьшенную копию форта.

– Чудно. Основываясь на том, что я читал о семье Пелл, – не говоря уже о виденной нами только что статуе, – я ожидал от местных жителей куда больше уважения к истории.

– Не фортом единым жива история, Крейн. В девятнадцатом – двадцатом веках тут располагалась крупная бумажная фабрика. Я думала, что на ней и карандаши производят, потому что всякий раз на экзаменах в школе нам выдавали карандашики с надписью «Тикондерога». – Она пожала плечами. – Оказалось, графит для них добывали на шахте милях в двадцати пяти отсюда, а дерево вообще привозили бог знает из какой дали.