Читать книгу - "Императорский отбор - Сергей Чехин"

— Карина! — голос сорвался на отчаянный фальцет. — Все хорошо! Тебе ничто не угрожает!

Служанка с рычанием отпрянула и будто Голлум на корточках метнулась к пульту, схватила револьвер и подбежала ко мне. Ее корчило так, точно за контроль над телом боролись две личности, и пока что моя благоразумная спутница побеждала, но долго вряд ли продержится. Снова прижав меня к стене, она всунула мне в руку пистолет, схватила за ствол и ткнула дульным срезом себе промеж глаз.

— Жми… — процедила сквозь стиснутые зубы. — Быстрее…

— Ты издеваешься?!

— Жми!

Ее пасть раскрылась, как у кобры, и костяные иглы ринулись к моей шее. И все же девушка сумела на последней секунде восстановить контроль и подставить под укус левую руку, и клыки на всю длину с хрустом вошли в предплечье.

— Жми!! — на глазах бедняги выступили слезы, но явно не от боли — уверен, любые муки Карина перенесла бы с мимикой каменной статуи. Нет, это были слезы отчаяния и страха из-за того, что близкий человек может погибнуть по ее вине. И несмотря на то, что нас практически ничто не связывало, горничная предпочла исполнить долг до конца и пожертвовать собой, лишь бы спасти претендента на трон. — Там серебро. Жми!

— Не буду, — убрал пальцы с рукоятки и посмотрел спутнице прямо в глаза.

— Тогда сожги меня! — она освободила свою руку, схватила мою и прижала ладонь к ране на груди. — Испепели! Я долго не выдержу!

— Нет, выдержишь, — спокойно произнес. — Старайся, как хочешь, потому что убивать тебя я не буду.

— Тогда умрем оба! — лицо вновь исказила злоба, когти заострились, а губы задрожали и приподнялись, как у рычащей собаки.

— Держись, — я с трудом освободил руку, шагнул вперед и прижал девушку к себе. — Ты сильная. Я в тебя верю.

Несколько секунд Карина стояла неподвижно, словно оцепенев, да и я держался немногим лучше — в голове гудело, мотор тарахтел изо всех сил, а в онемевшие конечности точно налили бетона. Моя судьба решалась прямо здесь и сейчас, как в долбаном игровом автомате, где вместо ягод и цифр крутится барабан с двумя словами: «да» и «нет». И все же в душе теплилась надежда — я верил, что девушка справится и подчинит проснувшегося зверя. И я не прогадал.

Служанка внезапно обмякла и сползла на колени, дрожа как в лихорадке. Я сел рядом, обнимая за плечи и поглаживая по волосам.

— Не делайте так больше, — наконец прошептала подруга. — Никогда.

— У меня не было выбора.

— Выбор есть всегда. Если это повторится — вы умрете. Как умерли все в моей деревне.

— О чем это ты?

Карина не ответила. Встала, выпустила когти и крикнула так, что дрогнули стены. А затем набросилась на машину и принялась рвать медные чаны и баки, как фольгу. Бешеной кошкой прыгая от емкости к емкости, она уничтожала все на своем пути, пока аппарат не превратился в груду искореженного металла. Напоследок служанка опрокинула стол и замерла посреди погрома, опустив плечи и тяжело дыша.

— Полегчало? — спросил с беззлобной усмешкой.

— Не совсем, — она обернулась и хищно оскалилась. — Снаружи полно ублюдков, которые выписали себе смертные приговоры.

Карина прошла мимо, одним ударом снесла дверь и точно марвеловский Росомаха направилась вдоль коридора, оставляя за собой глубокие царапины на стенах.

— Не хочешь одеться? — бросил вдогонку.

— Зачем? Одежда только мешает.

Когда я, хромая и покачиваясь, выбрался на свет божий, все уже закончилось. Стены выглядели так, словно их забросали шарами с красной краской, а посреди двора вперемешку валялись треснутые винтовки, обломки сабель и куски человеческих тел. Невинные не пострадали — убили только наемников, а Карина, сплошь заляпанная кровью, стояла под навесом и смотрела на горизонт, не обращая внимания на объятую пламенем крышу. К усадьбе приближалась целая кавалькада карет, оставляя за собой густые пыльные столбы. Каждая несла в себе десант вампирской гвардии, а та, в свою очередь, несла неминуемые проблемы — в первую очередь, для нас.

— Ну и влипли же мы, ваше сиятельство, — горничная обреченно выдохнула.

— Старый хрыч сам виноват, — встал рядом и оперся на стену, чтобы не упасть.

— Безусловно. Но теперь вместо отбора придется ходить на допросы и помогать в расследовании.

— Да и насрать, простите мой французский. Я лично попрошу его величество пристроить этих крестьян в более надежные и добрые руки.

— Трофим Александрович…

— Что?

— Это же не французский.

Хотел уже объяснить, в чем прикол, но скосил взгляд и увидел ехидную, но в то же время теплую улыбку.

— Я знаю. Спасибо за все, что вы сделали. Я никогда этого не забуду.