Читать книгу - "Ледяное сердце. Проклятие Драконов - Ирина Алексеева"

Я уже видела, на что способен Киану, когда он с легкостью отправил меня домой. Но одно дело построить путь в пределах одного города для одной темной эльфийки, и совсем другое – переместить несколько Драконов из Солнечной Долины в Аттинор. В том, что это именно он, я уже не сомневалась. Даже несмотря на защиту, я почувствовала, что температура воздуха вокруг стала заметно ниже. Взгляд невольно упал на сумку с вещами. Хорошо, что я всегда знала, что представляет из себя мир за Туманным Хребтом, и заранее подготовилась к холодам.

Киану поравнялся со своим братом, летевшим впереди всех. Подозреваю, именно Ран Скайгард сотворил телепорт, через который мы пару мгновений назад переместились. Повелитель Драконов повернулся к нам и тихо рыкнул, выдохнув облачко пара. Внутри гигантского тела подо мной зародилась дрожь, и я крепче вцепилась в гребень, больше не опасаясь резких движений со стороны младшего Скайгарда. Дрожь усилилась, и через миг снежную долину огласил чудовищный по своей мощи рев. Из-за шипа было мало что видно, однако я разглядела стаю крылатых существ, окружившую Рана. Они были мельче Драконов, но их было намного больше. Из пасти Киану вырвался поток белого пламени, и сразу несколько тварей с визгом полетели вниз и исчезли в сверкающей снежной пелене.

«Держись крепче» — предупредил меня Дракон, ныряя вниз так резко, что я почувствовала, как подпрыгнуло в груди сердце.

— Кто это? — спросила я, уже догадываясь, что он ответит.

«Виверны. Не знаю, что привлекло их к границе. Обычно они держатся своих владений».

Вполне вероятно, кому-то не по нраву пришелся мирный договор. Вслух я этого не сказала, уверена, Скайгарды сами подумали об этом в первую очередь.

Все Драконы, повинуясь неслышному мне приказу, вступили в бой. Воздух расчертили потоки белоснежного пламени, но ни один из них не был таким мощным, как у повелителя и его младшего брата. Я застыла, жадно следя за разворачивающимися событиями. До того, как Драконы прибыли в Солнечную Долину, о них было известно лишь из той информации, что дошла до нас от предков, заставших, живших во времена войны. Реальность мало отличалась от того, что мне рассказывала бабушка. Перед лицом врага Драконы выступили единым фронтом, уничтожая противников и удивительным образом не задевая друг друга. Думаю, тому магу, кого коснулось бы ненароком ледяное пламя, снег стал бы вечной могилой.

Со спины одного из Драконов слетел сверкающий шар, и я с удивлением узнала магию Ронара. А ведь и правда, мы можем помочь.

— Снимите щит, — попросила я Дракона, и, недоверчиво хмыкнув, тот выполнил мою просьбу. Без защиты воздух ледяным потоком ворвался в мои легкие, проморозив до костей за одно мгновение. Я зажмурилась, стараясь не трястись от холода и сосредоточиться на заклинании. Лицо, кажется, сразу обледенело, губы едва шевелились, но я давно научилась произносить формулы мысленно. По кончикам пальцев заскользили искорки, собираясь в темный пульсар – сгусток чистой энергии – единственное, что я могла сделать быстро. Повинуясь моему желанию, заряд сорвался с ладоней и устремился к ближайшей виверне. Тварь, не видя во мне достойного противника, даже не попыталась увернуться, за что и поплатилась.

Очень быстро мои коллеги присоединились к бою. Не знаю, ставили ли щиты вокруг своих седоков другие Драконы, но в бой вступили все, кроме Адама Сивера, который не был магом. Воздух буквально трещал и искрился от смешения разных стихий. От огненных волн близнецов Грей даже стало чуточку теплее, так, что я перестала трястись от холодна всем телом. От магии света каждому магу в делегации, я уверена, было не по себе. Но когда яркая вспышка волнами разошлась от храмовника, и оставшийся от виверн пепел подхватил ветер, я впервые осознала, какой чудовищной силой обладает Адриан Виллан. Сердце в груди болезненно подпрыгнуло и сжалось, реагируя на мой страх. Как будто прочитав мои мысли, храмовник посмотрел на меня. Я в этот момент смотрела на него во все глаза, и не успела ни отвернуться, ни изменить выражение лица. Надеюсь только, что зрение у него не такое острое, как у меня. Судя по предвкушающей усмешке, он прекрасно видел, каким неприятным сюрпризом стала для меня демонстрация его силы. Остается радоваться, что в данный момент его враг не я, а виверны.

Тряхнув головой, я сосредоточилась на противниках. Их ряды значительно поредели, но твари летели и летели непрерывным потоком, злобные и бесстрашные. Драконы жгли их своим пламенем, рвали когтями, маги забрасывали пульсарами, близнецы Грей развернули свои огненные хлысты. Любые разумные существа, видя, с какой легкостью истребляют их собратьев, давно обратились бы в бегство. Виверны, похоже, разумом не обладали. Или, что более вероятно, ими кто-то управлял. Одни целенаправленно старались добраться до драконьих голов, метили когтями в глаза, явно отвлекая от тех, что поставили себе задачу найти уязвимые места своих противников.

Несмотря на то, что большую часть жизни я была подвержена разного рода страхам, в бою это все отступает на второй план. А сейчас, сидя на спине Дракона, под защитой бронированной шеи и мощных крыльев, я и вовсе почувствовала себя неуязвимой. К этому добавилась немыслимая скорость, с которой Киану рассекал небо, и которую до этого я и вообразить себе не могла. Пальцы кололо от нахлынувшей магии. Мне даже не надо было видеть этих виверн, чувства обострились настолько, что я знала об их приближении на уровне интуиции. Энергии внезапно было столько, что я едва успевала выплетать заклинания, как они со страшным гудением срывались с пальцев и устремлялись к противникам. Холод исчез, в какой-то момент мне даже стало жарко. Лоб покрылся испариной, кровь раскалилась в венах до такой степени, что едва ли не кипела. Я тяжело вздохнула, переводя дух, и снова меня будто переполнило магией, затопив по самую макушку. Сердце вновь зашлось от восторга. Во время сражения, захваченная горячкой боя, я могу думать лишь об одном, о том, как трепещущее, глупое сердце противника остановится, опутанное магией, дарованной мне самой богиней Никсой. Зажмурившись, я мысленно нарисовала схему паутины, сотканной из сырой тьмы, выделила цели, представив те самые кровавые сердечки, что лопаются, подобно пузырям, переполненные магией самой смерти, и спустила заклятие с цепи. Мне не надо было открывать глаза, чтобы увидеть, как на миг небо вокруг нас заволокло тьмой, и виверны, попавшие под воздействие паутины, растворились в ней и разлетелись прозрачными клочьями. После этого в воздухе разлилось такое напряжение, что в горле мгновенно пересохло, а по позвоночнику медленно пополз холодок. Вынырнув из собственной тьмы, я обнаружила устремленный на себя внимательный взгляд золотистых глаз. Ран Скайгард смотрел пристально, изучающе, и ничего хорошего такое внимание не предвещало.

Поежившись, я огляделась. Ни одной живой виверны вокруг не наблюдалось. Почему он так смотрит? И не только он. Все взгляды были обращены ко мне. В основном, неодобрительные, осуждающие. Ронар смотрел насмешливо, он всегда знал, что из себя представляет моя тьма. Теперь о ней узнали все остальные. Адриан весь подобрался, темные глаза смотрели настороженно, губы сурово сжались в тонкую линию. Я вздохнула. Адреналин схлынул, и внезапно стало холодно. Стылый воздух пробрался под одежду, заставив меня приложить усилие, чтобы не начать стучать зубами. Решив, видимо, что демонстрация неодобрения окончена, повелитель Драконов направился вперед, туда, где сверкали покрытые снегом горные пики. Я ждала, что Киану что-нибудь скажет, но он вернул щит на место, и холодный ветер перестал бить меня в лицо, кусая щеки. Я крепче прижала к себе сумку с вещами и погрузилась в тягостные размышления. Восторг от полета и от скорости пропал, горячка боя схлынула, больше не хотелось визжать и бесноваться, уничтожая противников, хотелось отмотать время назад и повести себя иначе. В Солнечной Долине всегда очень предвзято относились к темным, особенно к некромантам, а я сейчас по глупости во всей красе продемонстрировала свои способности к магии смерти. Увлеклась, забылась, и извлекла на свет то, что долгое время тщательно прятала даже от себя самой. Но, как говорила бабушка, жизнь в страхе – не жизнь вовсе. Может, пора мне уже начать жить?