Читать книгу - "Заложница командора - Виктория Серебрянская"

— Что случилось? — Я поразилась тому, как слабо и хрипло звучит мой голос. — Почему вы тут?

Я попыталась встать. Но у меня ничего не вышло. Даже руку толком поднять не получилось. Тело было словно чужое. Старфф, пронаблюдав, как я бессильно уронила руку, не дотянувшись до борта, нахмурился:

— Каролина, что с тобой случилось? Почему ты оказалась ночью в медицинской капсуле?

А действительно, почему я…

Воспоминания нахлынули одномоментно, лавиной. От воспоминаний о жутких приступах боли я хрипло закашлялась.

— Что такое? Тебе плохо?

Панические нотки в голосе командора совершенно не вязались с образом этого килла, но чуточку отрезвили и помогли прийти в себя.

— Я в порядке, командор Старфф. Вроде бы. Только слабость сильная.

Он недоверчиво на меня посмотрел и крикнул куда-то в сторону:

— Нужен антиграв для доставки пострадавшего к катеру! —  И уже мне: — Сейчас, потерпи немного. Доставим тебя на катер, там есть медкапсула. Пока не разговаривай, береги силы. Потом поговорим. А я пока считаю память этой капсулы. Пока она не сдохла окончательно.

Немного недоуменно я наблюдала за дерганными и чуть суетливыми движениями командора. Мне плохо было видно, что он делает за бортом капсулы. Да и вообще, нормально было доступно к обзору только серое дымное небо над головой. Странная местность. Я думала, что окна в доме снабжены какой-то защитой, и поэтому я не вижу ничего, кроме серого тумана. Но вот я под открытым небом. А вокруг все та же хмарь. И не поймешь утро сейчас, день или вечер.

На лицо мне оседала с неба какая-то невесомая, но при это холодная субстанция. Что-то вроде тумана. И я постепенно ощутила, что начинаю замерзать.

— Командор Старфф, а где мы находимся? Почему так холодно?

Он выпрямился и встревоженно вгляделся в меня:

— Холодно? — Его взгляд рассеяно скользнул по моему лицу и дальше. — Мы находимся на плато Свейх-Умерт, в горах. Тут было поместье моих родителей. — И без всякого перехода: — Проклятье! Ты же не в защите!

В этот самый момент в поле зрения возникла чья-то незнакомая голова:

— Командор, разрешите забрать девушку?

— Забирайте, Нольсиг, и побыстрее! — Командор потянулся помочь подчиненному: — Я совсем упустил из вида, что капсула уже не функционирует, а курсант совсем налегке. К тому же, я не могу понять, что с ней произошло. Так что побыстрее давайте ее на борт. Я позднее принесу то, что удастся собрать на развалинах. Пока действуй по обстоятельствам.

Нольсиг, по виду типичный килл средних лет, подхватил меня за ноги. Старфф — за плечи. Вдвоем они быстро и легко выудили меня из моего гнезда и переложили на открытую платформу. Мгновенно стало на несколько порядков холодней. И я мелко задрожала. Старфф склонился надо мной:

— Потерпи чуть-чуть. Сейчас все закончится. Нольсиг, быстрее в катер!

Кинефрид

У меня тоже случались ошибки. Как и у всех. Да, они были мелкие, не ведущие к глобальным последствиям. Но они были, я это признаю. Полных провалов, к счастью, вообще не было. Я приучил себя просчитывать все ходы противника, предусматривать заранее любое развитие ситуации. Наверное, именно это оказалось залогом успеха. А возможно то, что служба для меня была всем. Служащие моего департамента стали моей семьей. Я никогда этого не афишировал, но про своих подчиненных я предпочитал знать все. Вплоть до любимого фасона белья и предпочтительной позы в сексе.

В мой отдел не боялись наниматься на службу несмотря на то, что служба была далека от отдыха на райском курорте. Бывали такие дни, когда мой департамент дневал и ночевал на службе. Но это никого не пугало. Служить под моим началом было престижно. Многие выпускники звездных академий готовы были начинать с самых низов, лишь бы только в послужном списке значилось наименование моего отдела. И уходили по доброй воле от меня редко. Только те, кто не выдерживал нагрузки, ставил гражданскую жизнь выше военной службы. Остальные вливались в коллектив и всю жизнь работали как отлаженный механизм, единым организмом.

И вот механизм дал сбой. Организм заболел и настоятельно требовал визита хотя бы к ближайшей медицинской капсуле. Я откинулся на спинку удобного офисного кресла и устало потер глаза. Кабинет тонул в полумраке. Только стол с терминалом был хорошо освещен. Я опять заработался. Рабочий день закончился шесть часов назад. Покосившись на хронометр, вздохнул. Уже и новый начнется через восемь. Надо отдохнуть. Но вместо этого я опять уткнулся в слабо мерцающий дисплей терминала.

Я кожей ощущал, что весь первоначальный план пошел к гринду под хвост. Где-то произошел сбой, утечка информации. Я перестал владеть ситуацией. А это очень плохо. Слишком много от меня зависит жизней и судеб. И это не только мои подчиненные. Та же девочка-курсант. Невольная жертва заигравшегося Аверноо. Беседа с начальником Академии не доставила мне удовольствия. Хоть он и охотно пошел мне на встречу, проставил ей и Моник Аверноо прохождение практики под грифом «Секретно».  Где-то мне попадалась фраза: «Мы в ответе за тех, кого приручили». Как это точно. Какая, к космическим демонам, меткая фраза. Я устало потер виски. Головная боль нарастала. Моник Аверноо не пропадет в любом случае. Даже если ее папочка окажется по уши замаранным в повстанческом дерьме, ей достаточно будет заключить выгодный брачный союз, чтобы навсегда стереть грязное пятно со своей репутации.

С землянкой все совсем по-другому. У нее нет высокопоставленного папочки. И начальник Первой Звездной не постеснялся ткнуть меня в это носом. Стыдно, но я как-то не привык иметь дело с теми, у кого за плечами только одна жизнь — отсталая планета на задворках Вселенной. Я этого не учел. Не принял в расчет то, что диплом Академии и распределение для землянки – единственный доступный трамплин в будущую самостоятельную жизнь. Неприятно, но если не подумал об этом раньше, то придется теперь помочь девчонке устроится в Альянсе. И мне же будет проще, если она предпочтет брак продвижению по карьерной лестнице.

Нет, так работать невозможно. Я резко оттолкнулся от стола и прошел в дальний угол кабинета. Там, в маленьком неприметном шкафчике лежали кое-какие медикаменты. Выудив инъектор, я взвесил его на ладони. Давно я не прибегал к медицинскому стимулированию. Только в первый год после гибели родителей я часто не мог обойтись без стимуляторов, практически не мог без них спать. Медики Академии требовали, чтобы я проходил сканирование каждые три дня. Мой куратор опасался, что я стал непригоден к несению службы по медицинским показателям. Но я сумел с собой справится. Загнал чувство вины за гибель моей семьи в самый отдаленный уголок души, запер его и ключ выбросил в открытом космосе. Все эти годы я старался не думать о том, что виноват в гибели родных. Старался верно и беспристрастно служить Альянсу. Но при этом методично и хладнокровно уничтожал тех, кто нес в себе хоть крупицу угрозы.

Приложив инъектор к шее и нажав кнопку, я переждал неприятный момент впрыскивания лекарства. Жуткие тиски на висках начали медленно разжиматься. А я внезапно осознал, что все это время я лгал самому себе. А вся моя жизнь – это бег по замкнутому кругу. Я застыл, замер в том времени, когда погибли родители. И все мои попытки очистить Вселенную от мерзавцев, сделать ее лучше, это всего лишь подростковое желание отомстить за смерть семьи.