Читать книгу - "Чаша гнева - Дмитрий Казаков"

– В первый раз что ли? – собеседник хриплого презрительно фыркнул. – Торговля, конечно, пострадает, но потом будет заключен мир, как всегда…

– Нет! – горячо возразил хриплый, затем закашлялся и долго пил, шумно глотая вино. – Это новая война, для истребления всех христиан в Сирии, называется эээ… джикад[94]!

– Сам Саладин не смог победить нас двадцать лет назад! – не очень уверенно возразил маловер. – Все христианские силы собрались тогда и …

– И погибли бы в пустыне! – хриплый понизил голос до шепота, но Робер все равно слышал каждое слово. – Если бы не молитвы воинов Храма, после которых на султана и все его воинство пал божий огонь!

– Это тебе тоже Жиро рассказывал? – собеседники, похоже, не обратили внимания, что за соседним столом пьют вино воины Ордена Храма.

– Нет, это свояк моей жены Пьер говорил, – в шепоте хриплого слышалась горячая вера. – Он сам был среди сержантов[95]в той битве под Хаттином, и едва не ослеп, когда пламя упало с неба!

– Да, и почему бы тамплиерам ни начать молиться снова?

– Нынешние храмовники погрязли в грехах и наслаждениях! – с презрением ответил хриплый. – Господь не ответит на их молитвы!

– Тогда остается молиться только нам, – заключил его собеседник. – Чтобы неверные оставили мысль о своем джикаде, и спокойно торговали с нами ко всеобщей выгоде.

Загрохотали отодвигаемые стулья, и Робер поспешно обернулся, надеясь разглядеть собеседников. Но увидел только их удаляющиеся спины. По богатой и в то же время пропыленной одежде можно было заключить, что беседующие являлись купцами средней руки.

– Чем заинтересовали тебя эти почтенные торговцы? – спросил брат Гильом. Он приканчивал вторую кружку вина, и в глазах его появился теплый маслянистый блеск.

– Их беседа была весьма занимательна, – ответил Робер и коротко поведал собрату про услышанный разговор.

В ответ тот лишь пренебрежительно покачал головой.

– Сказки, – сказал он. – Про нас среди простолюдинов ходит множество легенд, и это не более, чем одна из них. Какой огонь с неба? Послушать болтунов, так мы поклоняемся нечистому, целуя ему копыто, и храним в подвалах горы золота, отобранного у невинно убиенных христиан! Я сам, конечно, при Хаттине не сражался, но можешь спросить брата Анри, он тебе расскажет. Может, еще кувшинчик?

Убаюканный мерной речью собеседника, Робер едва не потерял бдительность.

– Что? Нет, брат Гильом. Я думаю, мы уже утолили жажду. Пойдем.

– Жаль, – вздохнул шампанец, поднимаясь. – Счастливо, Николя…

Хозяин погребка поклонился вслед, и рыцари поднялись наверх, к палящему солнцу.

После ужина, который почти ничем не отличался от завтрака, к Роберу подошел брат Анри и сказал:

– Пойдем. Магистр хочет тебя видеть.

– Зачем?

– Он говорит с каждым новым братом, – покачал головой брат Анри. – И потом уже решает, на что тот годен.

На этот раз они отправились не к той келье, где Жак де Майи вчера беседовал с прибывшими рыцарями. В сопровождении брата Анри Робер поднялся по широкой лестнице, ведшей к парадным покоям Дома, и вошел в широкие, украшенные искусной резьбой двери.

Брат Анри остался снаружи.

– А, молодой нормандец, – магистр распрямился, оторвавшись от чего-то, что он рассматривал на столе. – Я ждал тебя, подойди.

Несмотря на возраст, глава Ордена выглядел стройным и сильным, светлые волосы его блестели, словно смазанные маслом, а взгляд был до боли пронзителен.

Не чуя под собой ног, Робер сделал несколько шагов. Взгляд его невольно обратился на то, что лежало на столе: большой кусок пергамента, покрытый линиями и точками, которые складывались в необычный рисунок…

– Вижу, тебе интересно, – глуховатый голос Жака де Майи заставил молодого рыцаря смутиться.

– Да, сир, – ответил он, опуская глаза.

– Подойди, посмотри, это карта, – магистр усмехнулся. – В ней нет ничего секретного, во имя Господа! Ее составил один немец, Рихард фон Гальдингам.

– Карта? – спросил Робер, стараясь понять, что представлено на странном круглом рисунке.

– Да, изображение земли. Снизу запад, справа юг, смотри, – длинный и острый, похожий на копье палец магистра скользнул по пергаменту, грозя разорвать его, – вот в центре мироздания, Святой Град, где мы сейчас.

Иерусалим немецкий картограф изобразил в виде толстого кружка. Из всех прочих городов Леванта место нашлось только для Акры и почему-то Аскалона, причем они были перепутаны местами.

– Вот тут, – продолжал рассказывать Жак де Майи, – южнее, Египет, а за ним – земли эфиопов, людей с черными лицами. На восток – земли неверных, а за ними Индия, где, по слухам, в огромном христианском государстве правит пресвитер Иоанн.

– И все это изображено на одном листе пергамента? – изумление, написанное на лице молодого рыцаря, было столь откровенным, что магистр усмехнулся. – Неужели автор рисунка объехал весь мир?

– Не знаю, – ответил глава Ордена, – но он, скорее всего, рисовал по рассказам знающих людей. И эти люди его частенько подводили. Где Багдад? Что за горы к северу от Иерусалима?

– А есть другие карты?

– Есть, – де Майи с шуршанием скатал произведение Рихарда фон Гальдингама в трубочку. Под ним оказался еще один рисунок, похожий на первый, и в то же время отличающийся. – Это карта Абу-Абдаллаха Мухаммеда аль-Эдризи. Не ломай голову, тут север внизу, а запад – справа.

Картинка сразу стала понятной. Святой Город на этой карте отсутствовал (что с этого Эдризи взять – язычник, он язычник и есть!), зато земли неверных были прорисованы тщательно и подробно.

– Понятно, что этот автор хорошо знал Левант, – проговорил магистр, – и Африку. Вот Магриб, вот Сахара, вот Нил. Зато в Европе у него полная ерунда. Англии вообще нет, вместо нее скопление островов. А на севере, за какими-то аланами и булгарами, живут спрятанные в горах племена Джудж и Маджудж.

– Что это за племена?

– Те самые, что в день Страшного Суда пойдут войной на все государства мира и сокрушат их, подобно тому, как гунны сокрушили Римскую империю.

– Сарацины верят в Страшный Суд? – Робер недоверчиво улыбнулся. Он искренне думал, что они приносят в жертву идолу Магомета младенцев и исполняют дикие, отвратительные ритуалы.

– Да, – глава Ордена Храма кивнул. – И в Христа. Только он для них не Спаситель, а всего лишь один из пророков…