Читать книгу - "Змеиный маг - Трейси Хикмэн"

Я никогда еще не видела его в таком гневе. Тщательно подготовленная речь застыла у Элэйк на губах.

– Отец, мы решили идти. Вы не можете нас остановить…

– Нет!!! – в ярости взревел он и принялся крушить кораллы, не обращая внимания на то, что разбивает руки в кровь – Я скорее умру, чем подчинюсь этим!..

– Да, умрешь! – закричала Элэйк. – И весь наш народ умрет! Ты этого хочешь?!

– Сражаться! – черные глаза Думэйка пылали, на губах выступила пена. – Мы будем сражаться! Эти твари так же смертны, как и мы! У них тоже есть сердце, которое можно вырвать!..

– Да, – решительно сказал мой отец, – мы будем сражаться.

У его ног на полу лежали вырванные из бороды клочья. В тот момент я впервые до конца осознала, на что мы решились. Я и раньше не думала, что нам будет легко это сделать, но мы, когда принимали решение, думали только о собственных страданиях. Теперь я поняла, что хотя нам предстояло умереть, и умереть ужасной смертью, после этого все наши страдания закончатся и мы предстанем перед Единым. А наши родители (и те, кто нас любит) будут переживать нашу смерть снова и снова.

Мне было стыдно смотреть им в глаза.

Отец и Думэйк уже обсуждали боевые топоры и другое оружие, которое они собирались изготовить, и наговоры, которые эльфы могли бы наложить на это оружие. Элиасон уже пришел в себя и действительно предложил несколько заклятий. Я не могла промолвить ни слова. Мне стало казаться, что, может быть, у наших народов действительно есть возможность спастись, что мы можем сражаться со змеями и что нам не обязательно жертвовать жизнью. И тут я увидела Элэйк. Она как-то странно молчала.

– Мама, – вдруг холодно сказала она, – ты должна сказать им правду.

Делу вздрогнула. Она бросила на дочь быстрый, полный затаенного недовольства взгляд, словно пытаясь заставить ее молчать, но было поздно. Мы поняли, что она что-то скрывает.

– Какую правду? – настойчиво спросила моя мама.

– Я не имею права этого говорить, – сказала Делу, стараясь ни на кого не смотреть. – И моя дочь прекрасно об этом знает, – резко добавила она.

– Мама, ты должна сказать, – продолжала настаивать Элэйк. – Или ты хочешь позволить им вступить в безрассудную борьбу с врагом, которого невозможно победить?

– Делу, что она имеет в виду? – Это снова вмешалась моя мама.

Она была ниже всех присутствующих. Даже я выше ее. Я и сейчас вижу, как она стоит подбоченясь, вздернув подбородок и твердо упираясь ногами в землю. Делу была высокой и стройной – мама едва доставала ей до пояса. Но в моей памяти мама стоит выше всех – за ту силу и мужестве, которые она проявила в тот день.

Под маминым напором Делу рухнула, как подрубленное дерево. Колдунья опустилась на низкую скамью, уронила руки на колени и склонила голову.

– Я не могу вдаваться в подробности, – тихо сказала она. – Я не буду говорить много, но.. – она судорожно вздохнула, – я попытаюсь объяснить. Когда происходит убийство…

(Я хочу сделать здесь отступление, чтобы заметить, что люди действительно иногда убивают друг друга. Я понимаю, что в это трудно поверить, но тем не менее это правда. Уж они-то, с их короткой жизнью, могли бы относиться к жизни с большим почтением. Но не тут-то было. Они убивают по самым ничтожным причинам – из зависти, из мести, из жажды власти.)

– Когда происходит убийство и убийцу невозможно найти, – рассказывала Делу, – члены ковена могут – при помощи заклинаний, о которых я не имею права говорить, – собрать сведения о том, кто совершил преступление.

– Они могут даже вызвать образ преступника, – добавила Элэйк, – если найдут принадлежащую ему прядь волос или следы его крови.

– Дитя, что ты говоришь? – попыталась одернуть ее Делу, но дух ее был сокрушен и протест вышел неубедительным.

Элэйк продолжала:

– Одна-единственная нитка может рассказать ковену, во что убийца был одет. Если преступление произошло недавно, сам воздух сохраняет следы потрясения, и по ним можно узнать…

– Довольно, дочка! – подняла взгляд Делу. – Достаточно сказать, что мы можем вызвать образ не только убийцы, но и его души, назовем это так.

– И ковен применил эти заклинания в деревне?

– Да, Думэйк. Это была магия. Мне не разрешили говорить тебе об этом.

По виду Думэйка не было похоже, чтобы ему это понравилось, но он не стал ничего говорить. Магия внушает людям страх и благоговение. У эльфов все-таки более здравый подход к ней, но, возможно, это из-за того, что эльфийская магия имеет дело с более практичными вещами. А мы, гномы, вообще не видим в ней смысла. Конечно, она помогает сберечь время и силы, но в уплату она может потребовать свободу. И кто может по-настоящему доверять магам, если они, как видно, не доверяют даже собственным супругам?

– Так, значит, Делу, вы употребили свои заклинания против змеиного помета, или что там эти твари оставляют.. – Мама не позволяла нам отклониться от темы. – Ну и что вы выяснили насчет их душ?

– У них нет души, – ответила Делу.

Мама раздраженно взмахнула руками и посмотрела на отца, явно желая сказать, что мы тратим время на чепуху Но по выражению лица Элэйк я понимала, что и это еще не все.

– У них нет души, – повторила Делу, глядя на маму. – Можете вы это понять? У всех смертных существ есть души, так же, как у всех смертных существ есть тела.

– А нас как раз тела и интересуют, – огрызнулась мама.

– Делу хочет сказать, – пояснила Элэйк, – что, раз у этих змеев нет души, то они не смертны.

– Что значит – они не смертны? – потрясение взглянул на девушку Элиасон. – Их нельзя убить?

– Мы не уверены, – устало произнесла Делу и поднялась на ноги. – Потому-то я сочла за лучшее пока об этом не говорить. Ковен никогда не встречался с подобными существами. Мы просто не знаем.

– Но хоть какие-то предположения у вас есть? – спросил Думэйк.

Сперва казалось, что Делу не захочет отвечать, но она быстро поняла, что у нее нет выбора.

– Если то, что мы обнаружили, – правда, то это не змеи. Это существа сродни тем, кого в древности называли драконами. Считалось, что драконы бессмертны, но, может быть, это значит только, что дракона почти невозможно убить. Почти. Драконы – необычайно сильные существа. Особенно – в магии.

– Мы не можем сражаться со змеями, – сказал отец, – и у нас нет никакой надежды на победу. Ты это имеешь в виду? А я скажу, что мне все равно! Мы не отдадим им ни одного гнома – все равно какого. И весь наш народ скажет то же самое.

Я знала, что он прав. Я понимала, что гномы скорее погибнут, чем пожертвуют кем-нибудь из нас. Я почувствовала облегчение… и еще больший стыд.

Думэйк сверкнул глазами:

– Я согласен с Ингваром. Мы должны сражаться.