Читать книгу - "Родная душа - Виктория Ом"

— Ясно, — закрыла этот момент и перешла к следующему: — А что с мистером Айзенгом? Сегодня ко мне приходил следователь, его разыскивают. Вы его убили?

Мой вопрос отстраненным и спокойным тоном заставил хмыкнуть этого типа, будто у него глупость какую-то спросили.

— Он жив, — снисходительно заверил Михаил, — но пока побудет под присмотром, чтобы его невзначай не осушили, как и его родных.

А это следователь умолчал, как и предписывают такие случаи. И сразу же в голове мелькнул вопрос: а не причастен ли к этому Йен?

— Еще вопросы ко мне будут? — выдернул меня из размышлений Михаил, акцентирую свое «ко мне».

— Да. Можно ли узнать, что за организация хочет со мной связаться?

Этот вопрос точно ему не понравился. Он так и не смог перестать хмуриться, когда говорил:

— Думаешь, что дашь им необходимую информацию и никто тебя больше не захочет убить?

— Думаю, нужно их разочаровать, чтобы все отстали от меня со своими глупыми идеями и желанием защитить.

Михаил приподнял брови и удивленно уставился на меня, не зная, что и сказать на это.

— К тому же, не стоит вам тратить деньги на мою охрану. Если вам что-то не позволяет это сделать, — продолжила я, вспомнив слова про Вэна, и не заставляя Михаила объясняться, каким образом мой босс-очкарик “вынудил” такого солидного человека помогать мне, — тогда нужно попытаться убрать необходимость в охране. И я думаю, если та контора увидит, что их идеальное видение безэмоционального человека имеет изъяны, это может нарушить их планы на дальнейшую работу в этом же направлении. Я не послушная кукла, какую они пытаются создать по вашим словам, и, если они попытаются скопировать меня, их проблемы будут только расти, как снежный ком. Мой босс этому свидетель.

Михаил с любопытством слушал. Его поза стала расслабленной, а черты лица значительно смягчились.

— С учетом того, что они активно ищут инвесторов, эта идея-фикс стала для них затратной, — сказал он, не сводя с меня своих темных глаз. — Уже полгода слышу, что какая-то организация использует смертников, чтобы проводить свои эксперименты, да так и не добились видимых результатов. Но правительство заинтересовалось идеей идеального солдата, но пока, это всё остается пустыми надеждами.

— А со мной они смогут добиться успеха, — подвела я итог за него. — Они слишком самонадеянны.

— Такая организация получит пожизненный контракт с правоохранительными органами и множество льгот и поблажек, конечно, найдутся те, кто будут стремиться к положительному результату. И идти к таким — плохая идея, — Михаил недовольно качнул головой.

Что именно его смущает в моих размышлениях — мне было не ясно.

— Предлагаете сидеть безвылазно дома? Ваша организация сможет держать на полном обеспечении одну никчемную иждивенку, пока я не соизволю умереть?

Михаил не спешил отвечать. Он изучающе разглядывал мое лицо, словно силясь что-то там увидеть.

— На данный момент, — заговорил он, разрушая повисшую паузу, — мне не так уж и много известно о той организации. Соваться к ним с добрыми помыслами и благими намерениями — лишь подписывать себе смертный приговор. А если они не заинтересованы в твоей безопасности?

— Значит, все варианты приводят к одному исходу. Разница лишь во времени между смертью сейчас и потом. — Михаил нахмурился на мои слова, словно ему предложили нечто неприемлемое. — Остается выяснить, в каком случае пользы будет больше, — добавила я.

Михаил хотел что-то сказать, но тихая мелодия, заполнившая помещение, заставила его достать из внутреннего кармана пиджака телефон и ответить.

— Скоро буду, — его голос прозвучал грубо, а затем, сбросив вызов, обратился ко мне, смягчив свой тон: — Продиктуй свой номер.

Я смотрела, как он вносит озвучиваемые мной цифры в свой смартфон. Михаил поднял взгляд, словно чего-то ожидая. Мелодия из моей сумки объяснила, что именно.

— По всякой ерунде мне не названивай, — строго предупредил он, пока я сохраняла пропущенный вызов новым контактом «Михаил ген. дир. Ицеда».

— У меня дела…

— Да, конечно. — Встала и, не дожидаясь пока мне укажут на дверь и выдадут подобие вежливого прощания, ушла.