Читать книгу - "Антим. Кодекс ордена - Андрей Емелин"

— Айанес моргееенс, ин аллер фрюгеее, о Белла чаооо! Белла чаооо! Белла чао, чао, чао!

Эш уже минуту слышал одинокий голос, доносящийся откуда-то из подлеска, но никак не мог решить, что делать — пережидать или уходить вглубь леса.

Ни огней костров, по которым можно было бы определить войска, стоящие лагерем, ни явных следов прошедшей рядом армии видно не было, однако одинокий голос все продолжал свою песню на языке Рейха:

— Айанес моргеееенс, ин аллер фрюгеее, трааафен вир ауф ууунзерн фрииинд!

— Красиво поет, — прошептала Лани под самым ухом, но Эшу было не до оценки чужих музыкальных талантов. Он мысленно поискал сферы магов в округе, однако его спутница оставалась единственной волшебницей поблизости.

— Подожди здесь. Я схожу посмотрю осторожно на этого музыканта и вернусь.

Антим принялся беззвучно продвигаться вперед, в то время как песня зазвучала снова, доносясь все ближе. Вскоре, среди ветвей подлеска замаячила чья-то фигура и Эш разглядел привязанного к дереву, полностью обнаженного парня. Ему было около двадцати пяти лет, и он имел крепкое тело, атлетического сложения, местами украшенное неглубокими шрамами. Черные волосы едва виднелись на его голове из-за короткой стрижки с выбритыми висками.

Никаких следов солдат Рейха поблизости не было и Эш вышел из-за кустов, оказываясь в поле зрения парня. Тот мгновенно прекратил свою песню, вытаращил глаза и запричитал:

— Помогите! Помогите мне, прошу Вас! Меня связали проклятые захватчики, оставили здесь умирать! Какое счастье, что Вы оказались здесь в этой глуши, месье!

Эш хранил молчание, с едва заметной усмешкой поглядывая на парня. Тот на время прекратил свои мольбы и так же уставился на антима.

— Понятно. Понятно, Вы услышали песню и думаете, что я один из них. Но это не так, клянусь Вам! Я знаю ее на разных языках. Посудите сами, с чего бы мне тогда быть привязанным? Прошу, помогите и я…

— Заткнись, щенок, — тихо прервал его Эш и ткнул ему тростью в левую грудную мышцу, испещренную множеством мелких татуировок. — Я отлично вижу, что ты гвардеец и служить в тяжелой пехоте. Служил вернее.

— Шайзе! — прошипел парень и зажмурившись стукнулся затылком об дерево. Его лицо мгновенно изменилось, став словно вытесанным из камня. — Тогда прошу оказать мне последнюю милость.

Эш кивнул и посмотрел в ту сторону, где находилась Лани, прикидывая как он объяснит девушке, что звуки песни сменились тишиной.

— Три честных ответа, в обмен на быструю смерть, — сказал антим гвардейцу и тот кивнул. — Для чего вы устраиваете геноцид?

— Не могу знать, приказ не оставлять пленных, уничтожать все имущество.

— Допустим, — кивнул Эш. — Что с городом Брунвей?

— С боем захвачен три дня назад, сорок процентов населения уничтожено, сегодня-завтра туда прибудут корабли с новыми войсками Рейха.

— Понятно. Примерно так я и думал, — Эш снова кивнул и задал последний вопрос. — Цели и планы атаки, есть ли среди них столица?

— Не могу знать, — парень заколебался и антим демонстративно отвернулся, словно намереваясь уйти. — Постойте. Мы должны были захватить все северное побережье Ланкарии. А Брунвей подготовить как базу для военно-морского флота. Мой отряд направлялся на разведку и часть армии выступила вглубь страны, но подробностей я не знаю.

Эш несколько секунд размышлял и решил, что независимо от точности ответов гвардейца большая часть информации заслуживает доверия.

— Эту песню, пели отряды бойцов сопротивления в Иктании, во вторую южную компанию Рейха. Они знали, что не вернутся назад в свои дома, к женам и детям. Знали, что останутся повешенными на деревьях, испепеленными магическим огнем, или просто окажутся заколоты в бою. Война войной, гвардеец, но должно же быть хоть немного уважения к павшим. Она не должна звучать на вашем языке.