Читать книгу - "Проданная чернокнижнику - Юлия Риа"

По телу прокатилась волна дрожи, я неосознанно обхватила себя за плечи.

— Ты боишься темноты? — удивился Самаэль.

— Немного, — призналась нехотя. — Кажется, с того времени и боюсь.

— И что же именно тебя пугает?

— Чудовища, что в ней живут. Знаю, что на самом деле их не существует, и то лишь фантазии моего детского разума… но за столько лет мне так и не удалось вытравить этот страх из сердца.

— Чудовища не живут во тьме, Эвелин. Они живут на свету и зачастую носят людские маски. Во тьме же их маски исчезают. Все, что делает темнота — оголяет души. Но она не создает ничего из того, что не существовало бы при свете. Она лишь делает некоторые вещи заметными.

Я пожала плечами, не собираясь спорить о тьме с тем, кому она подчиняется.

— Что еще ты помнишь? — Самаэль вернулся к главной теме.

Я снова нахмурилась и невидящим взглядом уставилась на поднос. Зрение расплывалось, очертания предметов смазывались. Всего несколько секунд, и каша превратилась в белое пятно, а стоящий сбоку чай — в красное. Цвета перемешивались, проступали одно на другом уродливыми пятнами. И чем дольше я за ними наблюдала, тем сильнее все внутри меня сжималось от дурного предчувствия.

— Я… я помню снег и цепочку алых капель. Они вели куда-то… Я пошла по ним, но… — в висках заломило. — Чей-то голос… — я зашипела от боли, тряхнула головой и посмотрела на Самаэля. — Нет, не помню. В мыслях только неясные образы. И пугающая темнота. Ее очень много.

Под пристальным взглядом я поежилась. Сильнее стиснула пальцы на своих плечах, но не отвернулась.

— Если хочешь, я помогу тебе вспомнить, — медленно проговорил Самаэль. — Но это не будет так, как с воспоминаниями Айрис: в них ты разделяла свое и ее сознание. В этот раз, если согласишься, ты снова станешь пятилетним ребенком. И ты снова переживешь смерть родителей. Разница лишь в том, что по окончании ты вспомнишь все.

Сердце болезненно дернулось. Пережить смерть родителей еще раз? Заново пройти сквозь темноту, полную чудовищ?

— Ты не обязана это делать. Если откажешься, я пойму.

— Но как же тогда медальон?

— Есть другие способы все про него выяснить. Потребуется больше времени, но рано или поздно…

— Не надо, — остановила я, качнув головой. — Это мои родители, и я хочу узнать правду об их смерти.

Самаэль кивнул.

— Тогда постарайся расслабиться. Позволь тьме стать твоим проводником в мир воспоминаний. Вдохни ее, прими…

Вместе с последним звуком от Самаэля ко мне зазмеились черные ленты. Полупрозрачные, сотканные будто из тумана, они обогнули стол, очертили ободок бокала и заскользили по моим рукам вверх. Я неотрывно следила за ними, в волнении сжимая пальцы на подлокотниках кресла. Когда первый черный хвост оказался у моего лица, я зажмурилась. Сжалась напряженно и, кажется, даже дышать перестала.

— Эвелин, если хочешь увидеть прошлое, тебе придется впустить тьму. Только так я смогу помочь.

Я кивнула, разумом понимая и признавая правоту Самаэля. Однако стоило мне приоткрыть один глаз и увидеть подрагивающий перед носом туманный кончик, как разум отступал под натиском эмоций.

— Нет, так не пойдет.

Самаэль щелкнул пальцами. Через ресницы, все еще не находя в себе смелости открыть глаза полностью, я следила, как туманные ленты возвращаются к хозяину. Лишь когда они исчезли, слившись с плащом, я смогла спокойно выдохнуть.

— Если не готова, стоило сказать об этом сразу.

— Готова! — возразила поспешно. — Я хочу это сделать! Просто… просто к такому способу необходимо привыкнуть. Мне нужна минута, может, две. Я справлюсь, обещаю…

Самаэль качнул головой. Посмотрел на меня пристально и усмехнулся.

— С тобой не бывает просто, да, Эвелин?

Он поднялся и шагнул ко мне. Я не успела спросить, что он имел в виду — Самаэль оказался рядом и, наклонившись, накрыл мои губы поцелуем.