Читать книгу - "Поводыри на распутье - Вадим Панов"

– Вы уверены, что сможете соблюсти сроки?

– Проект планируется осуществить во время карнавала.

– Так скоро?

– Мы проанализировали ситуацию и пришли к выводу, что затягивать не имеет смысла. По мере приближения крайнего срока уровень безопасности вокруг объекта будет расти. Он ведь не идиот, в конце концов. А на карнавале объект появится обязательно. Разумеется, его будут охранять, но в условиях праздника сделать это качественно крайне сложно.

– Вы только что сказали, что объект не является идиотом.

– А еще я только что сказал, что мы проанализировали ситуацию, – огрызнулся скептик. – На карнавале объект сопровождает удвоенное количество охранников. Не менее пятидесяти человек, включая снайперов и агентов в штатском. Но и только. Обеспечить надежную защиту они неспособны.

– Исполнители смогут осуществить проект?

– Вероятность восемьдесят процентов.

– И смогут уйти?

– Да. Эта часть плана проработана наиболее детально. Как я уже говорил, персонал подобран квалифицированный. Они не хотят попадаться.

– Как СБА возьмет виновных?

– Непосредственно на месте преступления, на карнавале.

Работорговцы помолчали, переваривая странное заявление скептика.

– Я думаю, в детали плана вдаваться не следует, – произнес наконец рассудительный. – Достаточно того, что менеджер проекта в нем уверен.

– Кого вы сдадите СБА? – поинтересовалась женщина.

– Братьев Бобры, – ответил скептик и пояснил: – Это видные московские уголовники.

– Улик будет достаточно?

– Более чем.

– Какую легенду им расскажут?

– Никакую. Братьев будем использовать втемную.

– Не уверен, что стоит связываться с канторщиками, – высказался молчун.

– Некоторое время назад у братьев были проблемы, их взяли с «поплавками», правда, довольно быстро отпустили.

– Это я и имел в виду, – произнес молчун.

– Бобры работают на СБА? – В голосе весельчака прозвучало удивление.

Он занимался исключительно американскими континентами и был далек от московских реалий.

– Мертвый выстроил в своем Анклаве весьма специфическую систему, – сообщил скептик. – Он грамотно использует этнические противоречия, стравливает между собой канторы, но при этом плотно их контролирует. Можно сказать, что все московские бандиты так или иначе работают на СБА. Во всяком случае, такой плотности осведомителей, как у Мертвого, нет ни у одного другого директора.

– Если Бобры работают на СБА, это даже лучше, – заметил рассудительный. – Кауфман им доверяет, а значит, повышается вероятность того, что он пропустит удар.

– Мертвый никому не доверяет, – вздохнул скептик. – Но добраться до него я постараюсь.

* * *

анклав: Москва

территория: Аравия

около девяти утра, солнечно

тайны мертвецов скрывают их друзья

«Была ли случайной встреча в аэропорту?»

Этот вопрос занимал Урзака всю дорогу до Аравии. Таксист не мешал – Банум сразу же велел ему заткнуться, – а окрестностями Урзак не интересовался, считая, что все Анклавы похожи друг на друга, так что размышлениям ничего не препятствовало.

Как всегда в подобные минуты, Банум не сводил взгляд с трости, а точнее, с резной рукояти. Маленькие черные бусинки, которые древний мастер искусно врезал в змеиную голову, могли показаться безжизненными, мертвыми, но Урзак умел смотреть глубже и знал способ преодолеть преграду и увидеть искру жизни за непроницаемой мглой. Но для этого нужна полная концентрация… которая так необходима во время размышлений.

Итак, молодой человек в форме пилота, аура которого опалена дыханием Чудовища. Последнее звено в цепи доказательств. Самое последнее. Аура – это не рассказ китайца и не ставшие теплыми руны, ауру не подделаешь. Следы, что оставляет Чудовище, можно попытаться скрыть, завуалировать, но пилот мер предосторожности не принял, из чего можно сделать вывод, что Чудовище чувствует себя в Москве как дома. Здесь его логово, его крепость. Здесь оно готово встретить любого врага.

«Знает ли Чудовище обо мне?»

Банум давно познал все, что вызывает страх: предательство, боль, тлен. Из-за этого ему иногда не хватало эмоций, чувства прошедшего через все человека притупились, жизнь потеряла прежнюю яркость, но сделанного не воротишь. Воплощение холодного разума – его выбор. И его защита. Нельзя сойти с ума, оценивая происходящее с позиций: «полезно – бесполезно», «выгодно – невыгодно», «практично – непрактично». Вопрос волновал Урзака только потому, что Чудовище могло скрыться, а Банум намеревался покончить с его существованием раз и навсегда.

«Знает ли Чудовище обо мне?»

И из этого вопроса плавно вытекал другой:

«Была ли случайной встреча в аэропорту?»

Тщательно обдумав ситуацию, Урзак ответил утвердительно:

«Да, встреча случайная».

Вряд ли Чудовище направило в аэропорт человека со столь заметной аурой, а если бы и отправило, то не позволило бы ему столкнуться с Банумом. Нет, если бы речь шла о встрече, Урзака должны были ждать обычные люди, специалисты наружного наблюдения. Сменяя друг друга, окружив гостя электронными глазами и ушами, они бы провели Хасима до самой квартиры, организовали бы несколько точек слежения… но этого не произошло. Такси спокойно ползло по московским пробкам, и никто – никто! – в этом Урзак был уверен на сто процентов, не следовал за ним.

«Или встреча была знаком? Не показывает ли Чудовище, что знает о приезде и не прочь договориться?»

Над этими вопросами Банум размышлял недолго:

«Нет. Невозможно».

В бусинках змеиных глаз проскользнули искорки, словно вырезанная из дерева тварь согласилась с хозяином.

Словно она помнила кровь на камнях Последнего Храма. Словно понимала, что Чудовище скорее убьет себя, чем протянет руку Тому, Кто Выбрал Путь.

А вышедший из транса Урзак перевел взгляд на мертвые кисти и прошептал:

– Тебя не должно быть. Ты не могло появиться. Не могло. Не могло…

Исламских районов в Москве два: Аравия и Урус. Правда, часть негров также почитала Аллаха, но их количество было незначительным, и Занзибар называли черным, вуду-католическим, а не правоверно-зеленым. В Урусе, расположенном на юго-востоке Анклава, селились в основном выходцы из России и Омарского эмирата. Эта территория считалась беспокойной и непредсказуемой. Чужаков здесь не любили, власть находилась в руках вождей семейных кланов и нескольких мощных кантор, которые не желали делиться ею даже с Мертвым. Впрочем, ничего странного в подобном положении вещей не было: такие же нравы царили в Занзибаре и Шанхайчике, не говоря уж о территории Мутабор.