Читать книгу - "Семейка - Ульяна Каршева"

и тени наложились на её лицо, подчёркивая черты, он рассмотрел девушку и снова радостно улыбнулся: слегка округлое лицо, сердитые небольшие глаза и рот, который, будучи ненакрашенным, почти пропадал, если смотреть издалека. И на небольшой, такой же сердитый, как почудилось, носик залепилось несколько снежинок, из-за чего Алику страшно захотелось погладить его кончик, чтобы убрать мокреть. Ведь эта мокреть мешала девушке, потому что она постоянно дёргала носиком.

- Чё лыбишься? – огрызнулась Валерия. – И чё те надо?

- Проводить тебя хотел, - объяснил Алик, шагая с ней по узкой тропинке и старательно оставляя для Валерии натоптанную часть, а сам иногда поневоле оступаясь в рыхлый снег.

Девушка из-за его внезапных отступов и сама вздрагивала, будто боясь, что следующим её шагом будет в сугроб.

- Зачем тебе меня провожать?

- Я же сказал – захотелось, - улыбнулся он, не сводя с неё взгляда: она так потешно сердилась! Так потешно, что хотелось ещё и взять её под руку и вести вперёд. Хотя нет – вперёд не хотелось. Там стояла машина, в которую она вот-вот сядет и уедет.

Валерия прошагала ещё немного пути, прежде чем снова остановиться. Постояла к нему спиной, а потом повернула к нему голову и велела:

- Отстань!

- Почему? – удивился Алик. – Ещё несколько секунд – и ты уедешь. Почему тебе не нравится, что я решил тебя проводить? Ты симпатичная, интересная, мне нравишься. Почему я должен отставать от тебя?

Девушка как-то неопределённо похлопала глазами на него, а потом молча двинулась к машине. Чтобы не раздражать её, Алик последовал за ней, шагая уже не по обочине тропки, а следом. Очутившись возле машины, Валерия снова застыла перед дверью, а потом спросила:

- И всё-таки – зачем?

- Я впервые вижу, как белый цвет идеально идёт девушке, - пожал плечами Алик. – Сначала мне показалось это интригующим, а потом я увидел тебя ближе… - чувствуя себя дураком, он всё же вновь улыбнулся, - не поверишь – я был готов драться со всеми гномами, которые бы тебя защищали! Честно!

- Ты издеваешься, - монотонно сказала Валерия.

- Белоснежка – нет! – категорично ответил Алик. – Мне очень хочется познакомиться с тобой, но приставать я не буду, если тебя это злит.

Она открыла дверь и села в кресло водителя.

Прежде чем она хлопнула дверью, Алик быстро спросил:

- Ты часто приезжаешь сюда? Приедешь завтра? Приезжай!

- Да зачем тебе?! – выкрикнула девушка и захлопнула дверь.

Но сверху окно было немного открыто, так что Алик чуть не скороговоркой поспешно выпалил:

- Здесь обалденный сад! Погуляли бы! А то бы и снова устроили гонки на лыжах и на машине! Мне понравилось! А тебе, Белоснежка?

- Дурной какой-то, - равнодушно сказала Валерия и отвернулась от окна.

Машина, постепенно разгоняясь, покинула двор бабулиного поместья и выехала на дорогу за его пределами. Алик, наверное, с минуту брёл за ней, а потом, когда «бентли» начал слишком быстро удаляться, встал на дороге и… помахал рукой.

«Надо расспросить бабулю подробнее, что это за Валерия», - решил он.

Машина пропала в серой мгле неторопливого снегопада, а он всё смотрел ей вслед и улыбался. Впервые он так «запал» на девушку. На его факультете студенток было мало – всё-таки физмат считается мужским. Но, даже встречаясь со знакомыми девушками в стенах университета, приветливо кивая им при встречах, Алик никогда не чувствовал странного впечатления, о котором, бывало, читал в книгах. О впечатлении собственника. А сейчас оно появилось. Причём это собственничество выражалось только в нескольких словах, которые постоянно крутились в голове: «Однажды мы будем вместе!»

Пока дошёл до крыльца, хмыкнул. Что-то вдруг начало точить его странное, какое-то… неудобное и даже неприятное.

И тогда мысли повернули не в самом лучшем направлении.

А если эти высокопарные, крутившиеся в голове слова – всего лишь итог его не вполне оправданной эйфории? И, кстати, почему он вдруг так решил – о собственничестве? Это ведь не результат его гадания. И тут же фыркнул: зато теперь есть возможность погадать на Белоснежку правильно!

Как только вспомнил о картах таро, тут же помчался к корпусу бабули.

Добежать не успел. Вспомнил, что говорила Ангелика Феодоровна: «Слишком много на себя гадать нельзя!» Стоп. А он ведь не на себя будет раскладывать карты! Но, прикинув ситуацию, вздохнул: на себя. Ведь его желание узнать побольше о Белоснежке – это личное желание…

Впрочем, постепенно он начинал понимать, что всеми его мыслями и ощущениями сейчас управляет нечто со стороны. И это нечто отнюдь не Белоснежка и связанные с нею переживания. Нет. Что-то знакомое. И странное опасение. И опасность, но не для него…

А на крыльце чуть не столкнулся с Игорем, который выбегал опрометью из дома.

- О, это ты, Алик!

- Я, - с недоумением подтвердил Алик, который чувствительно ударился спиной о перила на лестнице, шарахнувшись в сторону, чтобы уступить дорогу домоправителю. – А что-то случилось? Или вы просто торопитесь?

- Ищу вас, - объяснил Игорь, тоже теперь пятясь от лестницы. – С вашей сестрой случилось кое-что… мм… негативное.

- Алька?! – ахнул он, мгновенно сообразив, что значило то странное опасное нечто, и кидаясь в открытый дверной проём. – Что с ней?! Где она?!

- У Ангелики Феодоровны! – крикнул Игорь, который по бежал за ним, и Алику стало легче, потому что целой компанией заниматься тем, во что вляпалась Алька, уже спокойнее.

Оба прогрохотали по лестницам на второй этаж и немного постояли в гостиной, тяжело дыша и глядя друг на друга. Без слов поняли, что нельзя к Ангелике Феодоровне вламываться в таком состоянии. Успокоились настолько, что, глядя на Игоря, который был одет в джинсы и скромный джемпер, Алик опомнился и снял куртку.

Туннельное зрение. Алик знал о себе, что с ним иногда такое бывает: если он, встревоженный, ищет сестру, у него зрение словно пропадает на всё, что есть, кроме Альки. Вот и сейчас, несмотря на успокоенность, он рванул дверь в покои Ангелики Феодоровны и буквально прыгнул через порог.

- Алька! – вскрикнул он.

Перед глазами нечто мутное, пока оглядывал помещение. И – единственный образ с чёткими чертами лица, на которые он наткнулся и которые затем начали быстро пополняться контурами сестры, сидевшей в кресле. Контуры, вместе с успокоением Алика, начали не только очерчивать её фигуру, но и наполняться цветом.

Выдохнув, Алик наконец разглядел, что сестра,