Читать книгу - "Серый коршун - Андрей Валентинов"

– В тронный зал! – крикнул кто-то, и толпа с шумом повалила из комнаты.

– Ванакт! – голос Мантоса звучал зло. – Во дворце должен быть один начальник. Я, как лавагет, отстраняю Скира и Прета от должности. Прикажи мне разоружить их людей!

Я поглядел на третьего геквета, но тот оставался невозмутим.

– Хорошо, – кивнул я. – Действуй! Но Прет останется здесь. Если его отец посмеет сопротивляться, то расплатится головой сына. А сейчас – в тронный зал!

И тут я заметил, что Ктимена исчезла. Обернувшись, я невольно вздрогнул – девушка стояла над трупом, в ее правой руке был окровавленный меч, а левая с трудом удерживала на весу отрезанную голову Ифимедея, ванакта микенского.

– Сестра!

Она оглянулась, и мне показалось, что губы царевны в крови. Рассмеявшись, Ктимена бросила меч и подняла мертвую голову обеими руками. Кровь лилась на хлену, пачкала пальцы, капала на пол.

– Смотри, брат! Ею можно играть, как мячом! – она подбросила страшный груз, подставив руки, но удержать не смогла – голова Ифимедея с тяжелым стуком покатилась по полу. Я обернулся к Мантосу, но тот, поняв меня без слов, поспешил взять царевну за плечи. Она не сопротивлялась.

– Теперь я буду убивать ее! – девушка вновь засмеялась и протянула ко мне окровавленные ладони. – Это наш день, брат! Наш самый счастливый день! Убивать! Убивать!..

– Лекарь здесь есть? – прошептал я на ухо Прету; тот медленно кивнул и вышел из комнаты.

– Мантос! Отведи царевну в ее покои и распорядись, чтобы о ней позаботились. За лекарем уже пошли.

Лавагет молча наклонил голову, но тут вмешалась Ктимена.

– Брат! – в голосе сквозило удивление. – Мы еще не убили ее! Сначала я убью эту суку! Ты же обещал...

Я уже не помнил, что обещал этой странной девушке, и на миг ощутил нечто вроде страха. Я давно разучился бояться людей – но здоровых. При виде безумца меня всегда берет оторопь, и никто не осудит за это. Хорошо, что Ктимена не моя сестра!..

И тут я понял, что ошибаюсь. В глазах Микасы и всей Ахиявы худая костлявая девица, залитая кровью собственного дяди, отныне имеет единственного родича, и этот родич – я. Вслед за этим стало ясно и другие, еще более скверное: я, как бы меня ни звали, отныне – ванакт Микасы .

...И тут пришел настоящий страх. Я не искал этой службы! Бывшего мушкенума Нургал-Сина завербовали против воли, всучив эту поганую работенку. Не я задумал переворот, я лишь «ушебти», но это знают немногие. Для большинства отныне этот залитый кровью дворец – мой, крысиная нора, называемая Великой Ахиявой – тоже моя, и отвечать за все будет один человек – богоравный ванакт Клеотер.

Да, я не искал этого, но согласившись, потерял единственное право наемника – ни за что не отвечать. «Серый коршун» может убить жреца и поджечь храм, но в ответе тот, кто ведет войска и сидит на престоле. Нургал-Сина же – нет, Клеотера! – завербовали именно в качестве Верховного Дерьмочерпия в этом мерзком сарае...

На миг меня бросило в жар, потом в холод, но затем сработала давняя привычка, много раз спасавшая в походах. Я этого не хотел, но все же вляпался, а значит надо выкручиваться. Как в той битве возле Урука, когда мы остались одни в чистом поле, а прямо в лоб на нас неслись эламские колесницы...

Я отстранил Мантоса и осторожно обнял девушку. Она затихла, что-то бессвязно бормоча и всхлипывая. Погладив ее по плечу, я обернулся и заметил в дверях Прета, а за ним – испуганного старичка в наскоро наброшенном гиматии. Оставалось вывести Ктимену и передать ее лекарю, но внезапно в коридоре послышался топот и звяканье оружия. Царевна дернулась, резко освободившись. Глаза ее вспыхнули.

– Брат! Это... Это она? Это ее привели?

Более всего хотелось, чтобы царевна ошиблась, но через мгновенье стало ясно – она права. Стражники ввели в комнату невысокую девушку, закутанную в богатое покрывало с золотой каймой. Я не успел разглядеть ее – Ктимена, словно дикая кошка, рванулась вперед.

– Сука! Ты здесь? Это я, Ктимена!

Резким рывком она сорвала край покрывала, и я увидел лицо той, которой предстояло умереть. Вначале я заметил глаза, широко раскрытые, полные ненависти и одновременно – ужаса. Лицо девушки было белым, словно покрытым известкой – как лик покойника после скверного бальзамирования. Я ждал, что она закричит, но Дейотара, дочь Ифимедея, не проронила ни звука.

– Видишь? – Ктимена, засмеявшись, провела по ее щеке окровавленной рукой. – Видишь, сестричка? Знаешь, чья это кровь?

Дейотара по-прежнему молчала, казалось, не замечая никого из нас.

...Судьба редко посылает гонцов. Еще час назад у этой девушки было все. Теперь осталась только жизнь – и то ненадолго.

Я думал, что Ктимена вцепится ей в волосы или ударит кинжалом, но этого не случилось.

– Брат, – обернулась она ко мне, – прикажи привести сюда нескольких стражников. Не этих – она кивнула на стоявших у двери воинов, – шардана!

Тон у царевны был настолько деловым, что я невольно взглянул на Мантоса, готовясь переадресовать просьбу ему. Почему-то мне показалось, что царевна, одумавшись, просит взять Дейотару под стражу.

– Мы устроим это прямо здесь, – Ктимена быстро осмотрела комнату, – на царском ложе. Эту суку разложим там, а рядом поставим голову нашего дяди. Пусть смотрит!

Я все еще не понимал, и Ктимена нетерпеливо топнула ногой:

– Прикажи привести их, брат! Мы будем стоять здесь и наблюдать, а шардана станут входить по очереди. Она не скоро сдохнет, Клеотер! Вот увидишь, это будет весело!..

До меня, наконец, дошло, и я почувствовал, как по спине ползут мурашки. Мельком я заметил, что Мантос отвернулся, а Прет отвел глаза.

– Вначале она будет молчать, – продолжала Ктимена, кривя белые губы, – а потом ее проклятая гордость исчезнет, и она завопит, как базарная девка! Я так ждала этого, Клеотер!

Дейотара, похоже, ничего не слышала. Медленно, ни на кого не глядя, она подошла к лежавшей в луже крови голове отца и опустилась возле нее на колени.

Послышался хохот Ктимены.

– Смотри, смотри брат! Двадцать пять лет назад наша мать так же стояла на коленях возле тела отца, а потом они убили и ее! Ну, скорее, зови сюда воинов! Мы славно повеселимся!

Я понял – ее не остановить. Как бы поступил на моем месте настоящий Клеотер?

...Пустая мысль – теперь Клеотером был я!

– Прет, – я повернулся к геквету, – люди собрались?

– Да, ванакт, – чуть помедлив, ответил он. – Все в тронном зале. В городе уже знают, возле дворца собирается толпа...

– Хорошо... Ктимена, иди сюда!

Девушка удивленно посмотрела на меня, но послушно подошла. Я вновь погладил ее по голове и осторожно нащупал на шее нужную точку. Теперь главное – нажать не слишком сильно...