Читать книгу - "Высшая Школа Библиотекарей. Книгоходцы особого назначения - Милена Завойчинская"

— Народ в восторге! — этой фразой встретил меня Ривалис.

— А уж как ректор будет радоваться, — со смешком поддержал его Карел.

— А кот, оказывается, анекдоты знает. Неприличные! — сообщил Гастон, переглянулся с Мальдином, и они оба захохотали.

Я смущенно улыбнулась.

У крыльца главного корпуса парни-пятикурсники уже устанавливали стол с «глобусом-распределителем». Куда-то стремительно прошагал декан фэнтбоев магистр Аррон. Потом на крыльцо выплыла магистр Кариборо, и мне как-то резко поплохело. От этой страшной женщины так легко не отбрешешься. Это ректор — душка и просто отличный дядька, а темная фея… Ей бы еще топор в руки, чтобы точно соответствовала канонам. Аннушка, словно услышав мои мысли, медленно повернула голову в нашу сторону. Я непроизвольно сделала шаг назад и задумалась, за кого бы спрятаться. Тут на мои плечи легли чьи-то ладони, но не успела я завизжать с перепугу (нервы — ни к черту! Надо было успокаивающей настойки хлебнуть), как Ивар шепнул мне на ухо:

— Не бойся. Я с тобой!

Да, и я прямо сразу перестала бояться! Ха-ха! Да Аннушка любого дерхана раскатает в тонкий блинчик, свернет рулетиком, обмакнет в… наверное, в кровь жертвы и съест.

А объект, о котором я столь нелицеприятно размышляла, исчез с крыльца, чтобы тут же появиться возле нас.

Роскошная брюнетка величаво подошла к краю огромной лужи, чуть склонила голову вбок, и во внезапно повисшей тишине хорошо стал слышен голос кота:

— У Феи — глазки изумрудные, все на траву она глядит, у ней наряды дивно-чудные, опал, топаз и хризолит…[1]

Аннушка с невозмутимым видом дослушала до конца. Кот, воодушевившись таким вниманием, начал декламировать следующее стихотворение:

— Фея в сад гулять пошла, так нарядна и светла…[2]

Адепты, стоявшие вокруг, притихли и старались не отсвечивать, поскольку никто не брался предугадать, как на сие отреагирует магистр Кариборо. А кот закончил и уставился на Аннушку огромными глазищами. Уж не знаю, о чем думала страшная фея, но она подняла руки и три раза хлопнула в ладоши. Вероятно, это были аплодисменты. Я невольно перевела дух, а преподавательница заговорила:

— Мне, безусловно, не нравится, что я светла с твоей точки зрения, животное. Но сделаю скидку на то, что ты создание из другого мира. На будущее, я — темная фея.

— Учту, прекраснейшая из женщин! — галантно отозвался кошак. Льстец!

Русалка недовольно посмотрела на него со своей ветки, но наткнулась на взгляд ярко-зеленых глаз магистра Кариборо и решила, что здоровье дороже, а с соседом по дереву она разберется позднее.

— Адептка Золотова, подойдите ко мне, — не поворачивая головы, приказала Аннушка.

Вот ни за что не подошла бы я к ней. Страшно ведь! Лучше ректора дождаться! Но кого интересует мнение второкурсницы? Точно не темную фею. Меня буквально вытащило к ней силовой волной и поставило рядом. И вот стоим мы: я смотрю на кота, магистр Кариборо смотрит на кота, русалка смотрит на кота, а кот смотрит на Аннушку.

— Ваша работа? — вежливым голосом, от которого волосы на моей голове встали дыбом, спросила преподавательница бестиологии и фейриведенья.

— Кхм, — поперхнулась я воздухом.

— Ректор уже в курсе?

— Мм-м…

— Магистр Новард, — позвала Аннушка, все так же не глядя на меня, — можно вас на несколько минут?

Ректор появился практически сразу же. Сначала вопросительно взглянул на магистра Кариборо, увидел рядом с ней меня и нахмурился (я же наоборот — заискивающе улыбнулась), потом оценил толпу любопытствующих и наконец догадался повернуться и поинтересоваться, что же рассматривала Аннушка.

— Золотова? — прозвучал усталый вопрос. Причем спрашивал он не меня.

— А у вас могут быть сомнения? — тонко улыбнулась фея. — Великолепнейший образчик словесного творчества. Колоссальный объем литературных и музыкальных произведений в памяти. Декламирует стихи, сказки, поет песни. Почти разумен.

И все это было сказано явно не обо мне.

— Золотова! — А вот теперь ректор обращался ко мне. — Это что?

— Дуб зеленый, — потупившись, объяснила я. Кто-то из студентов хохотнул, услышав такой ответ.

— А на нем?

— Златая цепь, — вздохнув, покаялась я.

— А на ней?

— Кот ученый.

— И что он делает?

— Ходит по цепи кругом, — отвечала я стихами Александра Сергеевича Пушкина. Ну а что, наизусть ведь помню.

— Зачем? — удивился магистр Новард.

— Он когда идет направо — песнь заводит, а налево — сказку говорит. Вот день и ночь ходит, и ходит, и ходит… — Каждое мое очередное слово было тише предыдущего. Последнее я вообще прошептала под пристальным взглядом главы школы.

— Ну, хорошо, допустим. И ладно еще кот! Это я хоть как-то могу понять. Но скажите, Кира, откуда у вас столь извращенные фантазии? Почему на дереве сидит русалка?

— Давайте я вам с самого начала расскажу? — попросила я, поняв, что иначе наш разговор так и будет похож на игру в слова. — У Лукоморья дуб зеленый…[3]

— Значит, песни и сказки, — произнес магистр Новард, как только я продекламировала стихотворение полностью. — Радует, что вы не создали витязей в столь ужасающем количестве. Только скажите мне, адептка, лужу вы с какой целью налили? Ведь теперь к дереву не подойти.

— А это случайно, она скоро высохнет… — заулыбалась я, поняв, что меня, кажется, не будут наказывать. И на всякий случай добавила: — Я так больше не буду!

— Мы так больше не будем, — прозвучала неожиданно сзади поддержка, и рядом со мной встал Ивар. К нему подтянулись Карел, Эварт, Юргис и все наши. Даже Тина с Лолой подошли. И с покаянным видом уставились на травку.

— Адепты, признайтесь! — с обреченностью спросил несчастный глава школы. — Ну зачем? С какой целью вы создали этот… это… этих…

— Ну магистр Новард! Для красоты конечно же! — воскликнула я. — Все для любимой школы! Вы только подумайте! И красиво, и экзотично, и редкость такая! Спорим, ни у одного местного учебного заведения нет такого чудесного разумного кота? Он будет приобщать нас к литературе. Знаете, сколько он всего помнит?!

Зверь важно кивнул, подтверждая мои слова.

— Магистр Кариборо, что скажете? — поинтересовался ректор.

— А мне нравится это животное, — снисходительно улыбнулась Аннушка. — Крайне занятный экземпляр, как я уже говорила. Думаю, мы найдем о чем с ним побеседовать.