Читать книгу - "Рожденные в Зоне. Передышки не будет - Константин Скуратов"

Он шагал в общем ритме, озираясь по сторонам, но взгляд то и дело возвращался к курчавой детской головенке, торчащей из сидора идущего впереди Чеха. Лицо бледное, как у куклы. Даже в темноте видно. Глаза закрыты, всхлипывает все реже и реже. И не поторопишься, озабоченно подумал Мотыль, в Зоне торопиться никак нельзя. Вляпаешься в аномалию, и будет знакомым сталкерам очередной повод выпить…

Из развалин автохозяйства донеслись крики — не иначе, снова бандиты обосновались. И на радостях отметили это дело. Сейчас драться начнут. Оно нам надо?

Сталкеры, не сговариваясь, обошли автохозяйство по большой дуге, едва не выйдя к армейскому блокпосту под разрушенным железнодорожным мостом, вышли к дороге и побрели вдоль асфальта — на запах жареного мяса. Кордон всегда ждал своих сталкеров!

Кордон всегда ждал своих сталкеров — и сталкеры возвращались со всех возможных сторон. Одни сразу же спешили к известному всей Зоне торговцу Сидоровичу, меняя найденные с риском для жизни артефакты на деньги или припасы, при этом матеря на чем свет стоит жадность Сидоровича. Другие, не такие удачливые, просто шли к костру, где всегда можно было угоститься куском жареной плоти и глотком водки — удачливые проставлялись, чтобы не отпугнуть удачу.

Вот и Холера не стал задерживаться у костра, переглянулся с Бизоном и рванул в подвал Сидоровича, словно не отшагал только что несколько десятков километров. Бизон виновато улыбнулся Мотылю и припустил следом — перерывов у торговца и впрямь не бывало, но ведь мало ли что — вдруг эта жирная сволочь наконец-то чем-нибудь отравилась! И жди его из толчка…. А артефакты от времени и рассыпаться могут в труху — было такое, ребята, и не единожды. Потому Сидорович и скупится на оплату, чтобы не прогореть.

— А что у нас, ребята, в рюкзачках? — подошел к оставшимся Мотылю и Чеху здешний старший — Волк.

Волк был старый битый опытный сталкер. На Кордоне остался как-то после очередного ранения, да так и увяз — стал учить уму-разуму новичков, завел малоприбыльные дела с военными, Сидоровичу в деликатных вопросах помогал. В общем, не тянуло его отчего-то к центру Зоны. Хотя в сталкерской среде остался весьма уважаем. Может, прошлое в нем неожиданно проснулось — до Зоны Волк учительствовал в какой-то очень средней школе. Может, наигрался в сталкера досыта. А уйти не мог — Зона своих просто так не отпускает. Вон, сколько их возвращалось на Большую Землю — редко кто там и остался. Все здесь, который на земле, который под…

— В рюкзачках у нас, — смущенно ответил Волку Мотыль, — не поверишь! Не неведома зверушка, а реальный пацан несталкерских лет.

— А я уж подумал было, что вы в куклы играть начали от безделья и непрухи, — хмыкнул Волк, — ты смотри, дышит! И где вы его откопали?

— В Темной Долине нашли. Плакал под деревом.

Уловив необычность происходящего, к ним стали подтягиваться другие сталкеры.

— Не бюрер?

— Ты что? Нормальный ребенок. Мальчик.

— Нормальный ребенок в Зоне — это само по себе уже не нормально. Ладно, доставай дитя — он у Чеха в сидоре почти совсем задохнулся.

— Да нет, — спохватился Мотыль, — мы его таким уже нашли. Оголодал малец. Пока шли, все боялся, что кони дви… помрет, в общем.

Волк внимательно осмотрел ребенка, шепнул кому-то пару слов, и через минуту, торопливо вытирая жирные от мяса губы, рядом возник местный костоправ и целитель — тоже сталкер, естественно — Сашка Зараза.

На кличку Сашка не обижался, наоборот, при оказании помощи шутил — зараза к Заразе не пристает! И лечил, как мог. Иногда и впрямь спасал. Иногда…. А другие врачи были недалеко — в военном госпитале за Периметром, да только туда сталкеру вход закрыт. Ну, нет у сталкера столько денег, чтобы лечиться на белых простынях…

Зараза мгновенно вник в ситуацию, решительно выпростал ребенка из свитера и потащил в ближайший подвал, объяснив на ходу:

— Лучше на грязном матрасе, чем на чистой пыли.

Чех ушел за ним — все равно делать нечего, да и ответственность некоторую ощущал, а Мотыль остался и в сжатой форме рассказал историю находки. Все сильно удивились.

— Пигмея свитер-то, — неожиданно сказал кто-то из сталкеров.

— По запаху, что ли, определил? — хмыкнул Волк.

— Зачем по запаху…. Вон, на подоле метка хлоркой сделана. Так и написано — Вл. Сечин. То есть, Пигмей. Вова. Я его еще на Большой Земле знал. И здесь за хабаром не раз ходили вместе.

— И где он сейчас?

— Снорк его знает, — пожал плечами сталкер, — он с полгода как в одного начал путешествовать. А потом вообще ушел в Припять и исчез. Долговцы как-то видели его в районе Янова, но толком ничего не объяснили — вроде он какой-то путь мимо ЧАЭС на север нашел….

— Н-да, — сказал Мотыль, — как же он сейчас без свитера…. Или новый купил?

Все помолчали. Самый естественный и самый плохой вариант обсуждать, глядя на ночь, никому не захотелось.

Из подвала выскочил Зараза, подбежал к сталкерам, спросил:

— Ребята, кому не жалко, дайте пару сотен. Пацану срочно капельницу поставить нужно, а я все деньги еще вчера про… кончились, в общем.

— А где ты капельницу найдешь? У вояк, что ли?

— К Сидоровичу сгоняю. У этого кабана в заначке, небось, даже ядерные бомбы есть.

Он выхватил из протянутых кулаков несколько бумажек и крикнул, убегая в темноту:

— Водку, сволочи, всю не выпейте! Мне для дезинфекции стакан оставьте.

— Охренеешь со стакана, — пробурчал Мотыль, внезапно ощутив навалившуюся усталость, — мясцом угостите, что ли.

— Это можно, — Волк кивнул молодому сталкеру, тот бросился к костру.

Зараза вернулся через пять минут, крикнул торжествующе:- Я же говорил! — и нырнул в подвал. Следом подошли Холера и Бизон.

— Якись, оглашенный ликар у нас, — сказал Холера, — влез без очереди, Сидоровича с кресла сорвал…

— Систему какую-то просил, — поддержал его Бизон, — торгаш аж крякнул. Ну, говорит, сколько лет в закромах пылилась, я уже думал — зря деньги плачены.

— Пойду, гляну, — не выдержал Мотыль и зашагал к подвалу. Холера увязался следом.

В подвале при неверном свете коптилки прямо на полу лежал матрас. На матрасе лежал ребенок. Чех стоял рядом на коленях и изображал из себя штатив для капельницы. На его лице было написано крупными буквами — вот это я вляпался.

Зараза ползал на четвереньках, то и дело поправляя трубки.

— О! папаши! — радостно встретил он сталкеров, — как сыночка назовем?

— Ну, как он? — спросил Мотыль.

— Все вовремя. Истощение, конечно, сильное, но не критическое. Сам себя еще переваривать не начал. Вот, зафигачил ему капельницу — глюкоза внутривенно. А колбасу ему еще долго будет нельзя, — бодро доложил доктор.