Читать книгу - "Свитки Норгстона. Возвращение в цитадель - Анна Никитская"

Она чувствовала абсолютное бессилие и злость на Хью, на саму себя. Ну зачем она только призналась ему в своих чувствах?! Они ведь так хорошо ладили: она, Хью, Джеффри, Лео и Берт — они ведь были настоящей командой, и что теперь? Стоило Хью узнать о том, что весь его род был одержим вселявшимся в них духом убитого короля драконов, как тут же бросился бежать от своих друзей, как от чумы. Уна понимала, что он был в смятении. Еще бы! Узнать, что где-то внутри тебя живет какое-то чужеродное существо, избавиться от которого ты не можешь, — это тяжкое испытание. Но ведь на то они и друзья, чтобы поддерживать друг друга в трудностях. И надо же было ей пристать к нему со своими чувствами именно в такой момент! Девушка больно прикусила нижнюю губу. Так ей и надо, что он отверг ее! Поделом! Но от этого легче не становилось. Боль была так сильна, что она затуманивала разум, лишала покоя и вселяла отчаяние в душу. Но самым ужасным было то, что из-за этого она утратила свой дар провидицы. Она больше не могла видеть людей на расстоянии, не могла никого отыскать, и все попытки проникнуть в мысли Джеффри, который благородно предоставил ей эту возможность, окончились ничем. И еще ее очень сильно беспокоил Лео. Она чувствовала себя виноватой в том, что поспешила рассказать ему о своих подозрениях по поводу его происхождения. И чего, собственно, она ожидала? Вполне естественно, что парень бросился назад в осажденный Норгстон, чтобы разузнать у своей матери все правду о себе и о своей семье. Он хотел точно знать, кто он: эльфиец или человек. А теперь они потеряли связь с ним. Наверное, ей следовало немного подождать и сообщить обо всем позже, но получилось как получилось. Если бы сейчас ее спросили, какой дар она желала бы иметь, Уна без сомнений ответила бы, что более всего желала бы научиться поворачивать время вспять.

Джеффри с жалостью посмотрел на девушку. Ему никак не давало покоя воспоминание о том, какой он увидел ее в день расставания с Хью. Он не знал, о чем они говорили, но Уна вернулась из леса совершенно другой. Несколько дней она отказывалась принимать пищу и даже не хотела подниматься с постели. Она просто лежала и часами смотрела в одну точку. Джеффри стоило немалых усилий вывести ее из этого состояния. Он упрашивал ее, ругал, взывал к ее совести, объяснял, что только от нее теперь зависят их жизни. Мало-помалу его увещевания достигли своей цели.

Уна встала на ноги и больше не впадала в депрессию. Но юноша не был уверен в том, что ее нынешнее состояние нравилось ему больше. Девушка развила бурную деятельность и постоянно пребывала в раздражении. Все ее попытки воспользоваться своим даром не приносили никаких результатов, что вызывало приступы сильнейшего гнева, она пыталась побороть их и с утроенным упорством продолжала попытки отыскать Лео и Берта.

— Да не переживай ты так! — старался юноша успокоить ее. — Тебе нужно перестать терзать себя. Твоему мозгу необходим отдых! Так все равно ничего не выйдет. Ты стучишься в закрытую дверь, и, поверь мне, так на твой стук никто не отзовется!

— И когда ты успел стать экспертом в магии?! — раздраженно отозвалась Уна. — Мне лучше знать, что сработает, а что нет!

Она отвернулась и пошла в лес.

— Пойду наберу хвороста, — коротко сказала и поспешила скрыться из виду, оставив обеспокоенного Джеффри наедине со своими переживаниями.

Он проводил ее сочувствующим взглядом. И его мысли обратились к друзьям. Он очень скучал по Хью и Лео и, что уж греха таить, даже по неуемному проныре Берту. И если Лео он знал в самого раннего детства, с тех самых пор, как они еще детьми взяли в руки деревянные мечи и приступили к тренировкам на полях Норгстона, то Хью был в его жизни, по сути, новым человеком. Этот парень совсем недавно пришел из мира людей — мира чуждого Джеффри и совершенно непонятного ему. Он и сам удивлялся, как этот юноша так скоро сумел стать для него столь важным и близким человеком. Хотя чему тут было удивляться. Джеффри уважал его. Уважал за смелость и отвагу, за то, что Хью, не будучи воином от рождения, сумел стать им в считаные месяцы. А теперь Джеффри не знал, где его друзья и что с ними стало.

Отойдя от лагеря на приличное расстояние, девушка резко села на землю и заплакала: она не могла себе позволить плакать при своем товарище. Джеффри догадался бы о том, что произошло между ней и Хью в Сумрачном лесу. А ей этого очень не хотелось. «Пусть лучше считает, что мы просто сильно поссорились», — думала она, вытирая слезы.

Она ненавидела себя такой. Ненавидела за слабость. Уна хотела выкинуть Хью из головы или даже возненавидеть, но у нее ничего не получалось. Чем отчаяннее она старалась о нем не думать, тем больше думала.

«Что же мне делать? Я больше не могу так! Должен же быть какой-то способ избавиться от этого наваждения! Я должна помочь Лео и многим другим, но, пока я сражаюсь сама с собой, я ничего не могу с этим сделать!»

И вдруг она почувствовала, что к ее плечу кто-то прикоснулся. Девушка вздрогнула и резко обернулась. Посмотрела вверх и вдруг почувствовала, что земля уходит из-под ног.

Прямо над ней стоял охотник за привидениями собственной персоной. Она подскочила, собираясь совершить попытку побега, но он в два шага нагнал ее и, схватив за волосы, потянул к себе:

— Нет уж, птичка! Теперь тебе от меня не скрыться! Какая удача! Но ты можешь не волноваться, я не стану отдавать тебя Кронхару! Ты останешься со мной, и я сам позабочусь о тебе. Не надо вырываться, это бесполезно. Чем меньше будешь упорствовать, тем легче станет твоя жизнь!

— Но вы не понимаете! — выкрикнула Уна в отчаянии. — Я утратила свой дар! Я больше ничего не могу! Иначе почему, вы думаете, я сижу тут одна в лесу и рыдаю?!

Охотник на мгновение замер. То, с каким отчаянием девушка произнесла эти слова, не оставило у него сомнений в том, что она говорит правду. В его взгляде промелькнуло разочарование, и девушке даже показалось на мгновение, что он сейчас ее отпустит. Но, поколебавшись, он крепче схватил ее и потащил за собой, предусмотрительно заткнув рот кляпом.

— Ты знаешь, подружка, я верю тебе. Но надеюсь, смогу что-нибудь придумать, чтобы поправить положение.

Сердце Уны упало куда-то вниз. Вот она и попалась. Лучше бы этот человек ее убил.

— Хью, посмотри на меня. — Ганнибал ткнулся мордой в плечо юноше.

— Что такое, Ганнибал? — широко улыбнувшись, ответил Хью.

— А ты сам не замечаешь ничего странного в своем поведении? — проговорил конь.

— Нет. А должен? — Хью весело подмигнул преданному коню и похлопал его по крупу.

— Конечно, должен! И перестань, наконец, улыбаться как идиот!

Хью удивленно посмотрел на Ганнибала:

— Да ты чего?! Ты никогда прежде не называл меня идиотом! Что ж, это стоит отметить! Будешь глоточек? — Юноша сделал большой глоток эля из фляжки своего отца и протянул Ганнибалу.

Ганнибал мордой выбил фляжку из его рук. Она упала на землю, и из нее полилась янтарная жидкость.

— Ну зачем ты так? — цокая языком, произнес Хью. — Зачем хороший продукт переводить?