Читать книгу - "Воспитанник Богов - Владимир Клименко"

В одной руке Род сжимал широкий охотничий нож, другой высоко поднял над головой факел. Млый встал рядом, держа плюющийся искрами огонь в вытянутой руке. И в тот момент, когда уже не оставалось надежды, что олени повернут, — колеблющийся свет выхватывал из темноты губастые морды и отражался в безумных, ничего не видящих глазах — стадо вдруг разделилось на два потока и, охватывая широкой лавой ограду, понеслось по степи дальше.

Млый не успел испугаться. Он привык. Олени проносились совсем рядом, его обдавало горячим дыханием. Животные бежали плотной массой и иногда сталкивались между собой, слышался костяной стук рогов.

Род говорил, что олени раньше здесь не жили, но, когда умер лес и земля стала сухой пылью, они пришли с севера — маленькие жалкие табунчики. Как они уцелели в холодные долгие годы, непонятно. Но потом появилась трава и олени расселились по всей степи. Правда, Род говорил и то, что олени раньше были другие, мелкие, с прямой спиной. А у этих горбы начинаются прямо за загривками и рога, как копья.

Знал Млый и то, что все звери когда-то отличались от тех, что он привык видеть. Названия сохранились старые, а над рассказами о том, как было, Млый задумывался не очень. Зачем ему старый мир?

Иногда несущееся стадо выталкивало одинокое животное из плотной массы. Олень шарахался от огня факелов и вновь втискивался в бегущий поток. Род воткнул свой факел в землю и, приноровившись, схватил молодого бычка, оказавшегося совсем близко, за длинный острый рог. Он рванул его на себя, и олень, споткнувшись, упал на колени. Широкий взмах ножа завершил охоту — не надо будет завтра идти в степь.

Млыю тоже хотелось показать свое умение охотиться, и он, подражая Роду, воткнул факел у самой изгороди, но Род предупредительно покачал головой — одного оленя достаточно.

Псы щетинились загривками и подпрыгивали от возбуждения, но уже не лаяли, а только угрожающе хрипели. Млый подумал, что стоит вернуться в дом — опасность миновала, но Род вдруг прыгнул вперед и выхватил из-под самых копыт мару.

Мара так увлеклась гоном, что в азарте приблизилась к воротам, и Род не стал мешкать. Он поднял над головой извивающееся черное тело. Млый в очередной раз поразился желтому холодному взгляду нежити, в котором, кроме ненависти, хорошо читалась разумная расчетливость. Черная короткая шерсть, почти собачья морда и длинные кошачьи лапы с втягивающимися когтями. Именно когтей и опасался Род, стараясь, чтобы мара не зацепила его.

Он швырнул гибкое тело на землю, но мара перевернулась в воздухе и все же упала на лапы. В тот же момент Род обрушил на ее хребет свой могучий кулак. Кривые когти мары судорожно вытянулись в последний раз, а Род вновь поднял ее с земли, уже как тряпку, и, размахнувшись, бросил подальше от изгороди, за горбатые спины оленей.

Стая мар взвыла. Около десятка тварей толпилось в отдалении. Их хорошо было видно через редеющее оленье стадо.

— Все, — устало сказал Род. — Пойдем.

Млый помог втащить во двор тушу оленя, и Род тут же принялся ее свежевать. Собаки, повизгивая, вертелись поблизости, но общая суматоха стихла. По степи, удаляясь, слышался вой мар.

— Их каждый год все больше, — кивнул в сторону изгороди Млый. Расплодились, шагу ступить некуда.

— А что им не жить, — Род привычно орудовал ножом. — Никто не мешает. Ты же на них не охотишься.

— Еще чего! Какой прок от мар, одна вонь. Да и не боюсь я их.

— Подожди, как-нибудь прихватят в степи, не обрадуешься.

— Пусть сами меня боятся, — Млый положил меч на крыльцо и пошел в конюшню.

Кони еще тревожно косили большими выпуклыми глазами, но уже не колотили копытами в доски денников. Млый подошел к своему любимому Рыжему и ласково провел ладонью по его горячей шее. Он пожалел, что не захватил с собой краюху хлеба, но решил, что угостит Рыжего утром, а сейчас и самому пора на боковую.

Но уснуть еще не пришлось долго. Род возился в сенях, пристраивая мясо в кладовке, потом вошел в дом. Млый уже лежал на своей лавке, до носа натянув одеяло из оленьих шкур.

— Не спишь?

— Заснешь тут… На охоту завтра не пойдем?

— Нет, конечно. Раз получается свободный день, может, к Велесу съездим? У него новые жеребята в табуне. Он обещал.

Коней в округе стало мало. Только у Велеса и можно разжиться. Но не за так. С месяц надо отработать табунщиком или отдариться мясом. Млыя больше устраивал второй вариант.

— Ага, вот и получается, что одного оленя мало.

— Да мы только посмотрим. Вдруг тебе и не приглянется никто.

— Хорошо, — согласился Млый. — Утром договорим.

Было слышно, как по углам вздыхают домовые. Род рассказывал, что когда-то больше одного домового в избе не жило. А потом… Потом Другие стали погибать, избы пустели. Домовые бродили между пустых дворов стаями. Ну и набились, куда только можно.

Млый и сам — Другой. Хотя непонятно. Что он, Других не видел? Едва похожи. Живут хуже зверей, не умеют ничего, совсем слабые. И злые. Рода боятся, и Велеса, и Мокошу. Да всех. Млыя боятся тоже. Какой же он Другой?

Правда, все говорят, что он приемыш. И Род этого не скрывает, но воспитывает как сына. Таких домов, как у них, в округе несколько. Но все, кроме Велеса, живут одиноко, хотя и родня. Иногда ездят друг к другу в гости. Ездят — смешное слово. Это Млый ездит, а Велес или Перун, да кто угодно, могут обойтись и без этого. Они умеют. Раз — и в нужном месте. Как это у них получается?

Млый представил, что и он так когда-нибудь сможет. А пока Род временами составляет ему компанию, тоже садится на коня.

Сколько раз Млый спрашивал, откуда он здесь взялся, кто его родители. Если из деревни Других, то почему он на них не сильно похож. Там — одни уроды. У кого шесть пальцев на одной руке, у кого восемь. Есть высокие, как жерди, с гнущимися во все стороны суставами, а есть маленькие, как кадушки, с громадными головами. А есть и двухголовые. Хотя это как раз не удивительно. У Свентовита аж четыре головы, а он свой, мечом и копьем владеет так, что не устоять. И против Руевита не устоять, подумал Млый. Плохо еще Род меня оружием биться научил.

Млый и сам не заметил как заснул. Спал, широко раскинув руки, ровно и спокойно дыша, одеяло сползло с крепкой мускулистой груди, и Род два раза подходил, поправлял, а один раз не удержался и ласково потрепал по русым прямым волосам, но Млый так и не проснулся.

Утро как всегда началось с того, что Род выгнал Млыя во двор и заставил обливаться водой. Деревянная бадейка на цепи глухо ухала в глубину колодца, а потом Род подтягивал ее вверх, уже полной, одним широким рывком и переворачивал над головой Млыя. Тот стоял голый, вскинув к сумеречному небу руки, и ледяная струя лилась на макушку, растекалась по всему телу, заставляя охать от обжигающего холода. Затем наставала очередь Рода.

Незаостренные тренировочные мечи, обычные полосы железа с рукоятками, уже лежали на траве рядом.