Читать книгу - "Опасное наследство - Екатерина Соболь"

Я встал, всем своим видом показывая, как раздавлен свалившимися на меня обязанностями. Похоже, даже переиграл – директор вдруг подошел ко мне и порывисто взял за плечи.

– Вы хороший мальчик, Джон, – с нежностью, которой я совершенно не заслужил, проговорил он. – Вы справитесь. Надеюсь, школьные знания пригодятся вам в новой жизни.

«Очень в этом сомневаюсь», – подумал я, а вслух сказал:

– Благодарю, сэр. Уверен, что пригодятся.

* * *

После шести часов тряски в экипаже я вошел в фамильный особняк. Слуги из школы, которые сопровождали меня на запятках экипажа, бросились отвязывать мой багаж, а я со скорбным видом приветствовал собственных слуг, выстроившихся в передней. Из этой семерки древних старцев я знал только дворецкого Маккеллана – остальные сменились за годы, что я провел в пансионе. «Не мог отец нанять кого-нибудь помоложе?» – подумал я и тут же затолкал эти мысли подальше, как и любые мысли об отце.

В доме моего детства все было по-прежнему: тоскливо и темно, словно отец экономил свечи, как нищий. Я едва успел принять ванну и переодеться, когда явился управляющий с дружной компанией поверенных и адвокатов. Мы поведали друг другу, как нам жаль, что все так складывается, и с облегчением подписали бумаги, согласно которым мне передавались титул, обязанности и капиталы отца. Конечно, мне было всего семнадцать, и до совершеннолетия я должен был управлять под присмотром всех присутствующих лиц, – этот пункт их особенно бодрил. А меня повеселило врачебное заключение о недееспособности моего брата. Оно точно было написано человеком, который Бена в глаза не видел: «Сознание затуманено, взгляд горящий, речь бессвязная». Никогда в это не поверю! Кажется, все мои гости были в курсе, что заключение поддельное, и напряглись, когда я взял его в руки, а потом вздохнули с облегчением, когда я сунул его под остальные бумаги. Я получил все, о чем мечтал, и не собирался отказываться.

– Как вы знаете, вашему отцу за военные заслуги пожаловали не только титул и городской особняк, но и земли в Ирландии, – занудно пояснил мистер Смит. – Вот тут все о делах ирландского поместья. Желаете изучить?

Я оценил толщину подвинутой ко мне папки и быстро отодвинул ее.

– Нет, пусть все будет так же, как при отце. Мне ведь выделят деньги на текущие расходы? Я хотел бы пошить новый гардероб.

Мы распрощались, взаимно довольные друг другом, и несколько дней я провел в приятных заботах. Позволял портному снимать с себя мерки, ел вдоволь, бродил по своему новообретенному царству. Мистер Смит, безропотно оплативший огромные чеки от портного, предложил съездить в Ирландию и осмотреть земли, теперь принадлежавшие мне. Я от этой чести вежливо отказался: зачем мне эта нищая холодная земля, когда я впервые за десять лет оказался в Лондоне, центре всех красот и удовольствий?

И особняк в Лондоне, и угодья в Ирландии отец получил за то, что он, собственно, эту Ирландию и захватил. Не сам, конечно, – вместе с товарищами, которых тоже щедро вознаградили за то, что непокорный остров, пусть и не весь, наконец-то стал частью Соединенного Королевства. Лондонский дом отец обставил так, чтобы он своим унынием соответствовал завоеваниям, за которые был подарен: темные обои, старомодная мебель, куча мрачных безделушек, притащенных из военных походов. О, что вы можете знать о декоре, если не видели скульптуру «Умирающий олень» или гобелен «Грустный крылатый лев держит в зубах человека»!

Я не собирался в ближайшее время выходить в свет, чтобы там не решили, будто я не соблюдаю траур по отцу, поэтому день-деньской бродил по комнатам и фантазировал, как все тут обновлю и буду приглашать гостей. Что отец, что Бен светской жизни не понимали, а я собирался насладиться ею на всю катушку.

Бен, кстати, так и не появился. Я втайне мечтал, что он влезет в окно и скажет: «Джонни, мы теперь одни против всех! Здорово, что ты взял на себя все эти скучные обязанности, а мне просто дай немного денег, а?» Я поселил бы его в какой-нибудь дальней комнате, и там он занимался бы своими научными трудами, а слугам я сказал бы, что это не Бен, а его призрак. Но он, похоже, не собирался довериться своему глупому братцу.

«Ну и ладно, – с обидой думал я, поглощая хлеб с вареньем прямо в кровати. – Не очень-то и хотелось!»

День, когда меня убили, начался прекрасно и уж точно не предвещал такого финала. Хотя птица, которая разбудила меня ни свет ни заря, глухо ударившись о стекло, может, на что-то и намекала. Но если кто-то наверху собирался меня таким образом предостеречь, надо было им высказаться яснее. Подошло бы что-то вроде сияющей надписи в воздухе: «Дорогой Джон, оставайся в постели, а то тебе крышка». А так я намека не понял, только подумал: «Вот распоясались эти птицы! Мало того, что орут в саду по утрам, так еще и в окна ломятся». Зарылся щекой в подушку и уснул снова.

А вот второе пробуждение получилось лучше некуда.

– Сэр, вам записка, – произнес у меня над ухом бархатный голос старика Маккеллана. – Простите, что бужу, но у меня сложилось впечатление, что вы захотите…

Я сел так резко, что чуть не треснулся лбом о беднягу Маккеллана. Боюсь, он мог бы этого не пережить, поскольку достиг той степени древности, когда кажется, что человек развалится, если на него чихнуть.

– Не тяни, – нетерпеливо простонал я. – От кого?

– Я ее, конечно, не читал, это было бы непозволительной дерзостью, – степенно ответил Маккеллан, протягивая мне карточку. – Но, осмелюсь намекнуть, вам будет приятно ее прочесть.

Я схватил записку, как дети хватают рождественские подарки. Картон был такой белоснежный, что глаза слепил. На лицевой стороне было отпечатано (на печатном станке, вот это роскошь!): «Гарольд Батлер, первый граф Ньютаун», а на обратной от руки было выведено: