Читать книгу - "Разборки олимпийского уровня - Валентин Леженда"

Тут же присутствовал и титан Прометей, доставленный в пещеру Хирона вместе с куском скалы. Скала была установлена рядом с обеденным столом, и многочисленные прислужницы-дриады кормили из рук скованного титана, который, захмелев, требовал, чтобы ему подали мясное рагу из тушеной орлятины.

Присутствовал на празднике и Зевс, великий Громовержец, за которым словно тень неустанно следовала ревнивая Гера, от внимания которой не ускользнул маслянистый блеск в глазах мужа, когда тот смотрел на молоденьких дриад.

И вот в самый что ни на есть разгар праздника, когда бухие Дионис с Гермесом пытались зажарить ревущего басом Посейдона (ребятам захотелось отведать жареной скумбрии), в пещеру Хирона явилась, предварительно сделавшись невидимой, Эрида.

Ее план был прост до идиотизма.

Она украла золотое яблоко из садов Гесперид и искусно написала на нем: “Самой прекрасной”. Подкравшись к пиршественному столу, Эрида осторожно подбросила его в тарелку с клубникой. На золотое яблоко долго никто не обращал внимания, что страшно разозлило богиню раздора.

Наконец Гименей, сильно потрепанный после драки с Эротом, таки заметил блестящее яблоко, схватил и попытался его надкусить.

— О боги, какой идиот, — прошептала Эрида, закрывая лицо руками.

Сломав два передних зуба, Гименей громко вы-матерился, чем привлек к себе всеобщее внимание.

Эрида напряглась, ожидая, что же будет дальше.

— Дай сюда! — закричала Гера, выхватывая у бога— покровителя брака золотое яблоко. — Самой прекрасной, — громко прочла она надпись на боку чудесного плода.

— О! — закричал Зевс. — Так это, наверное, мне.

— Пьяный болван, — тихо прошептала Гера, но Зевс ее услышал.

— Что?!! — взревел он. — А ну повтори, курица общипанная!

Боги закатились смехом.

Но тут яблоком заинтересовались Афродита с воительницей Афиной.

Разгорелся страшный скандал.

— Это я самая прекрасная! — кричала Афродита. — Какой идиот станет это оспаривать?

— Я не стану, — сказал вылезший из-под пиршественного стола жених Пелей, заглядывая богине под накидку.

— Нет, это я самая прекрасная, — сказала Афина, снимая с пояса меч. — Пусть кто-нибудь скажет, что это не так, и я лично отрежу его лживый язык.

— Ого, — хохотнул бог войны Арес, сжимая в руке огромный кубок с вином. — Намечается большая заварушка, люблю заварушки.

— Это яблоко принадлежит мне, и только мне! — завизжала Гера, отталкивая наседающих соперниц. — Зевс, скажи им.

Громовержец недоуменно почесал выглядывавшую из-под золотого лаврового венка плешивую макушку.

— Проклятые бабы, — недовольно пробурчал он. — Вечно вы портите праздники.

— Я помогу рассудить вас, — вдруг заявил Гермес, перестав тыкать вилкой в рыбий хвост Посейдона. — Дайте сюда яблоко.

Богини подчинились.

— Завтра, — продолжал хитроумный вестник богов, — жду вас всех троих в окрестностях Трои, на склоне высокой Иды.

После чего праздник продолжился с новой силой.

Ехидно хихикая и довольно потирая изящные ручки, Эрида, по-прежнему невидимая, осторожно покинула пещеру Хирона.

Парис, прекрасный сын царя Трои Приама (заметим, что юноша пока не знал, чей он сын), в тот яркий солнечный день мирно пас себе стада на живописном склоне горы Иды.

Ничто не предвещало в тот миг грядущих неприятностей, поэтому, когда с неба на поляну вдруг опустился вестник богов Гермес в своих огненных сандалиях, Парис решил от греха подальше сбежать.

Юноша прекрасно знал, какие неприятности грозят тем, кто имеет какие-либо дела с богами, а Гермес, так тот вообще славился подмоченной репутацией еще во младенчестве (во где фантастика!!! — Авт.), под шумок слямзив коров у самого Аполлона.

— Стой, куда? — закричал Гермес, подкручивая регуляторы подачи топлива на своих реактивных сандалиях. — А ну вернись, трусливое отродье!

Но куда там, Парис драпанул так, что только пятки да его голый зад мелькали среди деревьев.

— Вот же зараза! — выругался Гермес, плюхаясь в траву.

С правой сандалией было что-то не так, она сильно нагрелась и странно дымила. Сие удивительное устройство сделал Гермесу Гефест, известный выдумщик и изобретатель, терроризировавший своими изделиями весь Олимп.

Сколько раз великий Громовержец грозился разнести его кузницу к сатировой матери, но хитрый Гефест установил на Олимпе собранный им же телевизориус, с помощью которого эгидодержавный Зевс смог наблюдать за любой точкой на земле, так что ему больше не приходилось, как раньше, высовываться с Олимпа, рискуя при этом каждый раз брякнуться на землю.

— Ну, подожди у меня, трусливый хряк! — Гермес погрозил кулаком вслед улепетывающему Парису, снимая неисправную сандалию.

Все регуляторы были вроде установлены в правильное положение, топлива еще хватало на пару часов лета.

Тогда в чем же дело?

Зло сплюнув в траву и сняв тяжелые сандалии, Гермес заковылял в том направлении, где только что скрылся трусливый юноша.

Через десять минут ехидно улыбающийся Гермес обнаружил Париса — тот валялся с вывихнутой ногой в глубокой, прикрытой густо растущим папоротником канаве.

— Ну что, отбегался? — спросил вестник богов и, сняв с золотого пояса маленькую плоскую коробочку, раскрыл ее и потыкал пальцами в круглые разноцветные пуговки.

Парис в священном ужасе рассматривал попискивающее устройство в руке Гермеса.

— Изобретение Гефеста, — пояснил вестник богов перепуганному юноше. — Позволяет олимпийцам беседовать на расстоянии. Да, алло, это Гермес, все готово, жду вас на опушке леса.

Устройство в ответ что-то склочно прошипело, и Гермес повесил его обратно на пояс.

— Что вам от меня нужно?! — закричал Парис, барахтаясь в канаве.

— Сущий пустяк, — улыбнувшись, ответил Гермес. — Ты, как внешне м… м… довольно привлекательный юноша, известный своей красотой на всю Аттику, должен будешь рассудить трех богинь и решить, которая из них самая прекрасная.

— Каких богинь? — ужаснулся Парис. — Я не знаю никаких богинь. Я простой пастух, оставьте меня в покое.

— Сатиров истерик, — зло констатировал Гермес. — Смотри, пожалуюсь на тебя Зевсу, он из тебя шашлык жареный сделает.

Угроза возымела действие, юноша в канаве притих.

— Ага, попустило, — усмехнулся вестник богов. — Так-то лучше, а по поводу того, что ты простой пастух, вот что я тебе скажу… — Гермес осторожно спустился к канаве. — Никакой ты не пастух, а сын царя Трои Приама.

— ЧТО?!! — вокликнул юноша.

— Что слышал, — пожал плечами Гермес. — Из-за тебя, скотины, погибнет Троя. Но это все так, лирика. Ну и где же эти старые девки?