Читать книгу - "Сага о Фафхрде и Сером Мышелове. Том 1 - Фриц Лейбер"

– Как ты думаешь, что он с ними будет делать? Король, я имею в виду.

Очи пожала плечами.

– Не знаю. Построит планетарий. Или съест их.

Она на мгновение задумалась.

– Если как следует подумать, то нам было бы лучше уехать отсюда на несколько недель. Мы заслужили отдых.

Немия кивнула, закрывая глаза.

– Это должно быть место, совершенно не похожее на то, где Фафхрд и Мышелов ввяжутся в свое очередное – уф! – приключение!

Очи тоже кивнула и мечтательно произнесла:

– Голубое небо и рябь на воде, безукоризненный пляж, теплый ветер, цветы и повсюду стройные рабыни….

– Я всегда мечтала о таком месте, где не было бы серых будней, а одно только совершенство, – сказала Немия. – Ты не знаешь, в какой половине илтхмарского королевства меньше всего серых будней?

– Моя дорогая Немия, – пробормотала Очи. – Ты настолько образована. И такая умница. Ты, без сомнения, лучший вор во всем Ланкмаре, после кое-кого другого.

– А кто этот другой? – заинтересовалась Немия.

– Конечно же, я, – скромно ответила Очи.

Немия подняла руку и ущипнула подругу за ухо – не очень больно, но достаточно сильно.

– Если бы от этого зависели хоть какие-нибудь деньги, – спокойно, но твердо сказала она, – я бы показала тебе, что все совсем наоборот. Но поскольку это просто разговор….

– Дражайшая Немия.

– Прелестнейшая Очи.

Две девушки обнялись и крепко поцеловали друг друга.

***

Мышелов, плотно сжав губы, сидел в отделенной от зала занавеской кабинке «Золотой Миноги», таверны, во многом похожей на «Серебряного Угря», и свирепо глядел через стол.

Постукивая по столу кончиком пальца и сотрясая душистый спертый воздух своим голосом, он говорил:

– Удвой эти двадцать золотых монет, и я проделаю этот путь и выслушаю предложение принца Гваэя.

Очень бледный человек, сидящий напротив него и щурящийся, словно даже пламя свечей было для него невыносимо ярким, тихо ответил:

– Двадцать пять – и ты будешь служить ему еще один день после прибытия.

– Ты что, считаешь меня ослом? – угрожающе спросил Мышелов. – Я, может быть, и улажу все его неприятности за один день – обычно мне это удается – а что потом? Нет, никаких предварительно обговоренных услуг. Я только выслушаю его предложение. И…. тридцать пять золотых монет вперед.

– Ну хорошо, тридцать золотых монет – и ты возвратишь двадцать, если откажешься служить моему хозяину, хотя, предупреждаю тебя, это будет очень рискованный шаг с твоей стороны.

– С риском я не расстаюсь даже в постели, – резко ответил Мышелов. – Я верну только десять монет.

Его собеседник кивнул и начал медленно отсчитывать деньги.

– Десять сейчас, – сказал он. – Десять, когда завтра утром ты присоединишься к нашему каравану у Хлебных Ворот. И десять, когда мы достигнем Квармалла.

– Как только мы увидим шпили Квармалла, – настойчиво повторил Мышелов.

Собеседник кивнул.

Мышелов угрюмо схватил со стола золотые монеты и встал. Монеты занимали в кулаке очень мало места. Какое-то мгновение Серый думал о том, чтобы вернуться к Фафхрду и вместе с ним разработать планы против Ого и Немии.

Нет, никогда! Мышелов осознал, что в своем жалком состоянии и направленной на самого себя ярости он не вынесет даже мысли о том, чтобы взглянуть на Фафхрда.

Кроме того. Северянин наверняка будет пьян.

А две или, самое большее три монеты позволят ему купить некие сносные и даже забавные удовольствия, чтобы заполнить часы, оставшиеся до рассвета, который принесет избавление от этого ненавистного города.

***

Фафхрд действительно был пьян, поскольку допивал уже третий кувшин. Он сжег все свои черные «драгоценности», а теперь с величайшей заботливостью и осторожностью освобождал привязанных серебряной ниткой жуков-огоньков, светящихся ос, ночных пчел и алмазных мушек, стараясь не повредить их тонким, как игла, кончиком своего ножа. Выпущенные на волю насекомые, жужжа, хаотично летали по таверне.

Два виночерпия и вышибала стояли около Фафхрда и высказывали ему все, что они о нем думали, а теперь к ним присоединился и сам Слевьяс, который, потирая свой толстый затылок, заявил, что насекомые уже укусили его и еще одного клиента. Самого Фафхрда тоже ужалили два раза, но он, казалось, даже не заметил этого. Не обращал он ни малейшего внимания и на четверых людей, обращавшихся к нему с разгневанными речами.

Последняя ночная пчела была освобождена. Она с шумом спикировала мимо шеи Слевьяса, и тот с проклятием отдернул голову. Фафхрд откинулся на стуле. Его лицо внезапно стало очень несчастным. Хозяин «Серебряного Угря» и трое его служащих, пожимая плечами, разошлись; один из виночерпиев размахивал руками, отгоняя насекомых.

Фафхрд подбросил в воздух нож, который упал острием вниз, но не смог воткнуться в стол. Северянин с трудом запихнул клинок в ножны, потом заставил себя сделать маленький глоток вина.

В самой дальней кабинке зашевелились тяжелые занавески, словно кто-то собирался выйти оттуда; на эти занавески, как и на все остальные, были нашиты металлические пластинки и тяжелая цепь, так чтобы один гость не мог сквозь них заколоть другого, если только ему не помогут удача и тончайший из всех стилетов.

Но в этот момент очень бледный человек, который держал перед лицом плащ, чтобы защитить глаза от света свечей, вошел через боковую дверь и направился к столу Фафхрда.

– Я пришел за ответом, Северянин, – сказал он мягким, но зловещим голосом, взглянув на перевернутые кувшины и разлитое вино. – Конечно, если ты помнишь мое предложение.

– Сядь, – предложил Фафхрд. – Выпей. Осторожно, здесь полно светящихся ос – они очень злые.

И затем добавил презрительно:

– Помню! Принц Хасьярл из Марквалла…. Квармалла. Путешествие на корабле. Гора золотых монет. Помню!

Собеседник, не присаживаясь, поправил:

– Двадцать пять рильков. При условии, что ты немедленно взойдешь со мной на корабль и пообещаешь после прибытия один день прослужить моему принцу. А дальше какое уж соглашение вы с ним заключите.

Он сложил на столе маленькую золотую башню из заранее сосчитанных монет.

– Какая щедрость! – воскликнул Фафхрд, сгреб деньги и, пошатываясь, встал на ноги. Потом он положил пять монет на стол, ссыпал остальные в свой кошель, не считая трех, которые с мелодичным звоном рассыпались по полу, заткнул пробкой третий кувшин вина и положил его в свой мешок. Выходя из-за стола, он сказал: «Веди, приятель», мощной рукой подтолкнул щурящегося незнакомца в сторону боковой двери и, шатаясь, последовал за ним.