Читать книгу - ""Волкодав" из будущего - Юрий Корчевский"

– Если радист пропадет, группа насторожится и может перебраться в другой город. А хотелось бы ее всю накрыть. Я не думаю, что группа велика. Основное ядро – человека три-четыре, ну и пособников – до десятка, не больше. К тому же многие из пособников «в черную» работают, за деньги. Если их и возьмем, они все равно ничего нам не скажут, потому как не знают – они ведь даже не пешки, просто мелочь.

– Умом понимаю, но руки горят взять сволочь и допросить с пристрастием.

– Пока ты его расколешь, остальные уйдут или затаятся.

В дверь постучали, и вошел незнакомый мне сержант. Он козырнул, положил на стол полковнику листок бумаги и вышел.

Сучков прочитал текст, и на его скулах заиграли желваки.

– Опять рация в эфир вышла! Причем сегодня – как раз смена Федотова. Иди, Колесников, думай. От работы на КПП я тебя освобождаю. Уж коли ты вычислил этого Федотова, занимайся теперь только им. Даю тебе полный карт-бланш. О результатах – докладывай немедленно.

Я вышел из здания и задумался. Где и как искать радиста, как выйти на сообщников? Хоть я и оперуполномоченный СМЕРШа, такой работой никогда не занимался – не розыскник. Тем, кто раньше служил в уголовном розыске, все-таки легче – навык есть.

Я присел на крыльцо, закурил. Город Сумы недалеко. Судя по автобиографии, Федотов родился там. Съездить? А что мне это даст? Еще раз можно убедиться, что агент – не настоящий Федотов. И не факт, что я найду его родственников – опять тупичок получается. Думай, Колесников, думай.

А не начать ли разматывать клубок с конца? Рация выходила уже четырежды, и каждый раз – с нового места. Мое предположение о нескольких рациях несостоятельно. Ни одна группа не сможет иметь четыре рации. Как он тогда ее перевозит, когда выходит в эфир? На работу с собой носить он ее не может – некуда спрятать. В карман ведь ее не положишь – велика. Составы, которые он сопровождает по службе, разные, следовательно – вагон отпадает.

Последить бы за этим Федотовым – но как? Гражданской одежды у меня не было, а если за ним в военной форме ходить – приметно будет. Специальной формы у сотрудников СМЕРШа тоже не было. У меня, например, форма армейская, полевая. На погонах – эмблема танковых войск, и петлицы черные – так это потому, что наш отдел числится за 2-й танковой армией.

Попробовать разве что издалека, в бинокль понаблюдать? В лицо я этого Федотова знаю – по фотографии в личном деле. Нет, все-таки надо попробовать!

Я сходил на квартиру и достал из мешка Свиридова бинокль – хороший восьмикратный «Цейс», трофей капитана. Думаю, он не обидится, что я без спроса взял. И – на вокзал. Сказал же Сучков, что сегодня – смена Федотова, и рация в эфир выходила, засекли ее. Вот я и погляжу, куда он с поезда пойдет.

Отправившись на станцию, я зашел к начальнику вагонного депо. Тот сразу узнал меня, засуетился.

– Пара маленьких вопросов, и я освобожу вас от своего присутствия. Федотов у вас сегодня в смене. Так?

– Так.

– С какой стороны прибывает поезд, который он сопровождает?

– Со стороны Бахмача.

– Большое спасибо. Я полагаю, вы не станете никому о нашем разговоре распространяться?

И не дождавшись ответа, вышел. По путям прошел в конец станции. Где-то здесь останавливается последний вагон, на тормозной площадке которого будет находиться Федотов. Надо искать укрытие. Не могу же я одиноко торчать на путях, привлекая всеобщее внимание.

Метрах в тридцати от меня стояла будка стрелочника. Лишний свидетель.

Слева от путей были ветрозащитные посадки деревьев, справа – город. Пожалуй, укроюсь в посадке.

Я нашел место поукромнее, расположился на траве и достал бинокль.

Пыхтя и отплевываясь паром, прошел паровоз – старенький, серии «Э», с натугой тянувший платформу с танками. Остановился. Последний вагон был метрах в семидесяти от меня.

Я поднял бинокль. Главный кондуктор на площадке был совсем не похож на Федотова – молодой парень в черной железнодорожной форме. Он спрыгнул с платформы, снял с вагона красный фонарь, подхватил «балетку» – так назывался маленький фанерный чемоданчик, в котором брали на работу еду, – и ушел в сторону депо. Ну что ж, терпения мне не занимать, буду ждать.

Минуты шли за минутами, час за часом. Поезда приходили и уходили.

Наблюдая в бинокль за жизнью станции, я уже начал понимать, как работает железная дорога, кто, куда и зачем идет.

Солнце садилось за горизонт. Было еще светло, но все предметы отбрасывали длинные тени, предвещая скорые сумерки. Еще полчаса – и в бинокль ничего не будет видно. Станция соблюдала светомаскировку, и никаких прожекторов на ней не было.

Со стороны Бахмача приближался поезд. Сначала загудели рельсы, потом послышалось тяжкое пыхтение паровоза, затем и он вкатился на станцию, таща за собой вагоны. Все медленнее постукивали колеса на стыках и вот, наконец, остановились.

Я не успел поднести бинокль к глазам, как боковым зрением увидел, что справа, из посадки, к вагонам метнулась тень. С тормозной площадки заднего вагона свесился человек, в вытянутой руке его была сумка. Человек из лесополосы мгновенно схватил ее и вернулся в гущу деревьев.

Я вскинул бинокль – ну точно, он – Федотов! Все произошло настолько быстро, что не будь я близко – почти рядом, ничего бы и не заметил. Со стороны станции человека прикрывали вагоны.

Федотов не спеша слез с площадки, снял задний фонарь и вразвалочку пошел в вагонное депо. В голове вспыхнуло – рацию сообщнику в сумке передал!

По-пластунски я пополз к месту, где в посадке скрылся человек. Не шумнуть бы, не спугнуть помощника Федотова.

Впереди послышался легкий шорох. Я приподнял голову. Человек что-то прятал в земле. Что делать? Арестовать? Нет, Сучков такого развития событий не хотел – надо было одним разом прихлопнуть всю группу. Тогда придется следить за неизвестным.