Читать книгу - "Расколотые небеса - Андрей Ерпылев"

– Опять – двадцать пять…

Несомненно, уже можно было утверждать, что пилоты Гжарбиньского достигли поистине ювелирного мастерства: теперь они сбивали «потусторонних посланцев» исключительно при помощи пушек, поэтому бренные останки зондов не приходилось собирать по степи. Сбитые «Сулицы» падали аккуратными «тушками», практически не поврежденными в воздухе. В воздухе…

Увы, даже цельнометаллическая болванка при падении с одиннадцатикилометровой высоты, да столкнувшись с твердым препятствием… Что же говорить о довольно тонком устройстве? К тому же – с баком, заполненным «под завязку» топливом, в ряде случаев превращающимся в мощную взрывчатку.

Одним словом, на складе научно-исследовательского отдела хранилось уже целых шесть ракет в разной степени разрушения. Но сегодняшний случай был особенным…

– А если бы в доме кто-то жил?

На этот раз в роли нашкодивших дошколят выступали уже ученые, а распекал все их «научное сообщество» во главе с генералом Бежецким торжествующий Ляхов-Приморский. И экзекуция происходила на глазах высоких чинов, будто назло прибывших из Санкт-Петербурга, как никогда вовремя, да еще на пепелище одного из домов многострадального Чудымушкино, разрушенного до основания рухнувшим с небес «подарком».

Последний пассаж, естественно, адресовался столичным «гостям», поскольку сам генерал от авиации, конечно же, был в курсе, с какой тщательностью и предупредительностью убирались от греха из «зоны» аборигены, счастливо избежавшие приземления невезучего «Святогора» на их мирные крыши. Знал, но отказать себе в удовольствии «прищучить» «этого выскочку» не мог. И оправдываться сейчас значило еще больше «потерять лицо».

Но расчеты старого вояки не оправдались.

– Позвольте, – внезапно пришел на выручку «виноватому» один из приезжих – невысокий мужчина лет пятидесяти в неброском на первый взгляд гражданском костюме, к сожалению, лично Александру не известный, но почему-то очень-очень знакомый внешне. Или похожий на кого-то очень-очень знакомого. – А разве все мирное население не было заблаговременно удалено из района падения «Святогора»? Я слышал, что эта местность вроде бы объявлена районом специальной войсковой операции на неопределенный срок. Со всеми вытекающими отсюда последствиями.

И видимо, был он настолько облечен властью, что грозный триумфатор смешался, забубнил под нос что-то невразумительное, а потом и вовсе замолк.

– Вот видите, – улыбнулся «гражданский», убедившись, что инцидент исчерпан, – каждый исполнил свой долг, никто не пострадал… Считаю, что казна от щедрой компенсации этому селянину не обеднеет… В добавление к уже выплаченным суммам. Ваши соколы, Василий Михайлович, – обратился он к Ляхову-Приморскому, – заслуживают всяческого поощрения. Я лично буду просить Николая Александровича о награждении и повышении в чинах особенно отличившихся.

«Блин! – мысленно хлопнул себя по лбу Бежецкий. – Да это же сам Георгий Петрович!..»

Дядю Государя, сводного брата его батюшки Александра Петровича, императорским указом возвращенного из почетной ссылки при российском посольстве в Нью-Йорке, действительно узнать было мудрено. Уж очень он не походил на виденные в свое время Александром портреты. Возможно, потому, что на них представал минимум на десять лет моложе. И эти десять лет, конечно же, не прошли даром…

Бежецкий припомнил бродящие по Санкт-Петербургу смутные слухи на тему, что «свято место – пусто не бывает» и стоило престолу избавиться от одного фаворита, как на смену ему появился новый. И уж этот-то начнет заворачивать гайки, благо всем памятен краткий период, когда они с братцем… И уж последнему-то он не верил вообще. Наоборот, из известных ему фактов следовало, что именно князь Харбинский не давал в свое время развернуться вовсю чрезмерно деятельной натуре покойного Александра IV, служил тем надежным тормозом, благодаря которому Империя не ринулась по кривой и ухабистой колее, ведущей в пропасть. А ведь тормоз, как ни крути, самая главная деталь любого движущегося агрегата. Хотя не все и не всегда это понимают в должной мере.

Жаль, что, когда пришло время, как и всегда в таких случаях, ему пришлось платить по чужим счетам и отвечать за чужие грехи…

Пока генерал предавался воспоминаниям, августейший инспектор уже успел окончательно очаровать и обезоружить всех без исключения.

– А-а-а! – изволил он заметить Бежецкого. – Если не ошибаюсь, Александр Павлович!

– Так точно, ваша светлость, – с достоинством склонил голову Александр, помня, что до «высочества» тот формально не дотягивает. Тем более до «императорского». К сожалению, конечно, поскольку этот титул подошел бы ему больше, чем большинству остальных.

– Вы не будете возражать, господин генерал, если, отпустив всех этих достойных людей, – он окинул собравшихся, бывших уже не непримиримыми врагами, а добрыми друзьями, своим фамильным «романовским» взглядом и обезоруживающе улыбнулся, – мы с вами немножко прогуляемся? Вы ничего не имеете против, Василий Михайлович?