Читать книгу - "Ходящий в сны. Том 3 - Ольга Дмитриева"

— Ах это… — Хайен, наконец, вспомнил разговор после встречи Лии и Лэла. — Об этом она как-то упоминала.

Вид у герцогини был несколько обескураженный. Похоже, она ждала от юноши совершенно другой реакции. Но она быстро взяла себя в руки и коснулась головы Хайена в жесте утешения:

— Никто из вас не виноват в произошедшем. Это судьба. Хели зря беспокоится. Все будет хорошо. Отправляйся в ванную, а я прикажу собрать ужин.

С этими словами она ушла. Наверное, переваривать новости и мирить мужа с дочерью. А Хайен отправился в ванную.

Горячая вода вымела из головы все мысли, кроме мысли о еде. Слуги принесли ему чистую одежду — графитно-серый костюм и белую рубашку. Хайен ждал, что ужин подадут в его комнату, но вместо этого пришлось плестись в столовую. По пути он думал о том,что для того, чтобы жениться на Хели по эльфийским законам достаточно сделать так, чтобы ее покореженный источник отдал ему хоть каплю магии. Отчего-то эта мысль казалась невероятно заманчивой. Вероятно, сейчас родители девушки будут убеждать его, что по законам королевства людей все это ничего не значит. Но юноша помнил, как Хели каждый раз сожалела о том, что не способна поделиться магией, и понимал — еще как значит. Во всяком случае, для нее.

В огромной столовой царил полумрак. Над одним концом длинного стола висел рой пламенных светлячков. Магистр Лин расположился на месте главы рода, жена сидела по правую руку от него. Оба молчали и смотрели друг другу в глаза.

Стоило Хайену появиться на пороге, как герцогиня Райга первой стряхнула оцепенение и улыбнулась. Повинуясь ее жесту, Юноша подошел к столу и занял место по левую руку учителя. Эльф не смотрел на него, и Хайен набросился на еду. Хозяева не поскупились и подняли кухарку. Жаркое, сыры, вяленое мясо, хлеб. Еда простая, но сытная. То, что нужно организму, который потратил прорву магии.

Только когда тарелки перед ним опустели, магистр Лин соизволил посмотреть на своего ученика. Хайен напрягся в ожидании выволочки и прямого указания держаться подальше от Хели. Но магистр неожиданно спросил:

— Где артефакт, который ты получил от Аделы, Хайен?

Юноша понял, что совершенно забыл про золотой камень.

— Наверное, остался в музее, — признался юноша.

— Ничего подобного, — возразил наставник. — Он исчез примерно полторы недели назад. До этого ты держал его в руках, а после… Его вдруг не стало. Что случилось с камнем? Что ты видел в мире снов на этот раз? Я пробовал расспросить Хели, но она молчит.

В голосе эльфа промелькнуло раздражение, а Хайен почувствовал благодарность. Хели не рассказала ничего отцу, хоть и боялась за Хайена. Боялась, но верила, что он справится.

Магистр холодно напомнил:

— Я жду ответа.

После еды снова клонило в сон, и Хайен не сразу вспомнил, что наставник задал еще один вопрос. О том, что он видел, рассказывать не хотелось совсем. Но промолчать не получится. Юноша неохотно начал говорить:

— Я почувствовал там что-то… еще в самый первый раз, когда мы оказались у картины. В тот день, когда я пришел в Алый замок, и вы пытались найти сходство между мной и портретом отца.

Герцогиня поспешно кивнула, и в ее разных глазах зажегся интерес. А Хайен подумал, что именно ей обязан находкой.

— Потом я вернулся туда вместе с Хели. — продолжал он. — Посмотреть, как это место выглядело в снах. И обнаружил там сложное заклинание. Я предполагал, что за ним тайник. Адела сказала, что артефакт — это ключ, и в каком-то смысле он и правда оказался таковым.

— Оказался таковым? — бесстрастно переспросил наставник. — Значит, ты смог открыть тайник?

— Не совсем, — признался юноша. — Точнее, открыть смог, и в этом мне помог камень. Я распутал заклинание, но там оказался не совсем тайник.

— а что же? — нахмурилась герцогиня РАйга.

— Другая картина, — признался Хайен.

После этого он сделал паузу. Интуиция подсказывала, точнее, просто кричала о том,что говорить о дереве, у которого был привязан Черныш, не стоило. Но и умолчать обо всем не получится. Поэтому юноша нехотя начал рассказывать:

— На ней было дерево. Очень странное. С кремовым стволом и белыми листьями. На нем цвели серебристые цветы, а на некоторых ветках были серебристые бусины…

Его взгляд зацепился за привычное украшение на шее наставника. Юноша на серебристую бусину и добавил:

— Вроде этой.

И понял, что внезапно попал в яблочко. Потому что магистр Лин переглянулся с супругой. Герцогиня будто побледнела. Хайен тут же устремил на не подозрительный взгляд и спросил:

— Что такое? Это дерево вам знакомо?

— Не твоего ума дело, — отрезал наставник.

Но герцогиня покачала головой:

— Ты не можешь совсем ничего не рассказывать ему, Линде.

После этого она снова повернулась к юноше и сообщила:

— Такое дерево существует. И оно растет в Мерцающем лесу. Однажды я подарила твоему отцу лист этого дерева, и оно помогло ему сохранить разум в битве с Файлорном.

Сердце Хайена забилось чаще. Листок эльфийского дерева? Уж не из него ли отец вырастил новое? Но почему цветы на нем черные? Об этом предстояло подумать. А пока нужно было скрыть остальное от старших. Он широко зевнул и хотел уже пожаловаться, на усталость, когда магистр напомнил:

— Ты не рассказал о том, что случилось с камнем.

Немного поразмыслив, Хайен вынужден был признать:

— Я не помню. В нем была магия. Много. Вероятно, часть могли использовать люди. Возможно, она была совместима с магией Серых. Но основная часть была темной эльфийской, и эту силу я использовал, чтобы распутать заклинание. Возможно, артефакт выполнил свою миссию и поэтому исчез.

Герцогиня задумчиво произнесла:

— Интересно, зачем? Ллавен не хотел, чтобы мы разгадывали его тайны? Но передал тебе силу.

А магистр мрачно добавил:

— И где еще он мог спрятать такую силу, известно только богам.

— Род Рэувеллов хранил ключ все эти годы для меня, — напомнил юноша.

И, наконец, широко зевнул, показывая, что сейчас глубокая ночь, а за три недели, проведенные в снах, он ничуть не отдохнул.

Это заставило наставника махнуть рукой:

— Отправляйся в постель. Завтра нас будут ждать во дворце.

Хайен поспешно ретировался. По дороге он снова обдумывал случившееся. И так увлёкся, что только в постели вспомнил, что ему не задали ни