Читать книгу - "Право на выбор - Рина Михеева"

— Не нужно, — единорог рассмеялась, словно ветер чуть тронул нежные колокольчики. Голос ее звучал в голове и, казалось, повсюду вокруг, но бархатные губы не шевелились.

— Подойди ко мне, дитя иного мира.

Полина, как зачарованная, медленно подошла. Переливы белоснежной волнистой гривы, атласная шкура — все это выглядело искрящимся белым золотом — шелковым и бархатистым. Поля сама не заметила, как протянула руку… но в последний момент удержалась.

— Ты можешь ко мне прикоснуться, — единорог слегка склонила голову. — Я не растаю. Можешь погладить. Почему бы и нет? Мне будет приятно.

Полина коснулась сначала кончиками пальцев, потом осмелела: гладила бархатную шею, пропускала сквозь пальцы невесомый шелк гривы, но сама неотрывно смотрела в лиловые глаза — теплое море понимания и любви.

— Ты поможешь нам, Хранительница? — спросила она.

Единорог шумно вздохнул и переступил точеными ногами, опуская голову.

— У меня почти совсем не осталось сил… Я мало что могу… теперь.

— Теперь? — нахмурился Верен.

— Да. Вы же видели, что происходит. В святилище Светана горит темное пламя во славу Мрака. Святилище Лоаны заброшено. В Светании властвует Отступник, и все, кто не служит ему, трепещут от страха.

— Хранитель… не может менять судьбу мира. Судьбу мира выбирают те, что живут в нем. Здесь осталось так мало Высшей Светлой Силы… Так мы называем ту силу, которую вырабатывают души, деятельно стремящиеся к Свету. Многие тут тоскуют о Свете… о добре, о милосердии, о благе… Они стремятся… но стремление это бессильно… Хотя и оно много значит. Благодаря ему у Светании еще есть надежда. Но я могу направлять лишь Высшую Силу — силу действия и подвига. А ее здесь мало… Хотя есть и она. И начала прибывать, но медленно…

— Я даже не могу теперь оставаться в этом мире — почти постоянно живу на родине — на Фаомире. Я услышала ваш зов, потому и пришла. Меня очень давно никто не звал. Поэтому… вам придется справляться самим. Вы имеете больше власти и силы, чем я. Да-да… не волшебство здесь нужно, а сила сердец, воля, самоотверженность… Только они вылечат этот край.

— Но ты можешь хотя бы подсказать нам… Хоть что-то, — попросил Верен.

— Да, могу, что-то — могу. Подойди ко мне, Ворон Лориша. Не думай, что меня смущает твоя новообретенная сила. Жизнь и смерть — это брат и сестра. Вы же были в святилище, видели их. Они едины. И смерть — не есть небытие. Только Мрак действительно страшен. Он — полное уничтожение. А твоя сила может служить жизни. Хотя это и нелегко… Но у тебя есть любовь. Она поможет. Коснись меня.

Верен осторожно протянул руку и положил ее на шелковую искрящуюся гриву.

— Ты чувствуешь тепло?

— Да…

— Оно перетекает в тебя… проникает до самого сердца… Ты думаешь, это мое тепло?

— Да, — уверенно согласился Верен, удивленный таким вопросом.

— Нет… — в лиловых глазах единорога заплясали озорные искорки-смешинки. — Оно не мое. Оно твое. Я лишь дала тебе почувствовать его. Ты чувствуешь? Уже не тепло… Настоящий жар. Пламя… Священное Пламя Истинной Любви. Оно твое… И я благодарна тебе за то, что ты позволил мне прикоснуться к нему. Это прекрасный дар… Запомни это тепло и этот жар. Они помогут тебе, когда будет нужно. Ты получил много Силы Лориша. И тебя ждет непростое испытание. Ты не должен тратить ее. Должен сохранить.

— Сохранить? Для чего…

— Для кого… Эту силу подарил тебе Лориш, чтобы ты избавил Лоаниру от Отступника. Убить его почти невозможно. Он напитан магией и силой, вытянутой из душ… Он знает множество темных тайн и все их использует, чтобы упрочить свою власть и сделать себя неуязвимым. Ни один оборотень ни в одиночку, ни объединившись с другими, не сумеет остановить его. Только Сила Лориша… Тебе нужно сохранить ее. Запомни. Когда придет время, Лориш приведет его к тебе. Или тебя к нему. А до тех пор — ты должен сберечь ее. Знаю, это тяжело… Нести в руках лед и не оледенеть… Но если в сердце пылает пламя, это возможно. И все же… — она замолчала, кося загадочным лиловым глазом.

— Что? — тихо спросил Верен.

— Не забывай, что милосердие — выше всего в мире… — прошептала Хранительница тихо-тихо.

Верен нахмурился, пытаясь понять, что она хотела этим сказать. В целом-то все ясно. Но ведь это имеет отношение к чему-то вполне определенному. Конкретно — что?

— Не думай сейчас… Сейчас не поймешь, но, может быть, поймешь после. У меня хватит сил, чтобы переместить вас — поближе к второму Хранителю. Может быть, он знает, что делать с сынами Мрака… Я не знаю. Но второй Хранитель сильнее меня. В Теновии больше Светлой Силы. Так сложно устроен мир, что далеко не всегда назвавшиеся светлыми, являются таковыми. И не все, кого называют темными, в самом деле темны.

— А как же Райяна? — требовательно спросила Полина. — Мы должны ей помочь… Что с ней теперь?

— Она жива, — печально ответила Хранительница. — И если вы все сделаете правильно, то… скорее всего, она будет жить.

— Скорее всего? — нахмурился Верен. — Этого мало.

— Это самое большее, что может предложить жизнь в мире, где переступили запретную черту и призвали Шешхата. Прямо сейчас вы ничем не можете ей помочь. Разве что…

— Что? — мрачно спросил Верен.

— Я могу отдать ей часть силы, что у меня сейчас есть, но тогда ваш путь до второго Хранителя будет длиннее, а значит и опаснее.

— Отдай, — твердо проговорила Полина. — Отдай ей. Она должна жить.

— Вы тоже, — единорог печально склонил голову. — Вы нужнее этому миру.

— А она — нужна нам. Помоги ей. Пожалуйста.

— А что скажешь ты? — единорог поднял голову и посмотрел в глаза Верену, застывшему в мучительной попытке найти правильный ответ.

Он очень хотел, чтобы Райяна выжила, спаслась. Но Полина… Полина была всем его миром. Можно ли рискнуть хотя бы частью ее безопасности ради другой, которую он уважал, которой желал только добра, но Райяна… Если она умрет, ему будет больно и, наверное, часть этой боли останется с ним навсегда. Но если умрет Полина… его мир рухнет. И силу Лориша ему тогда не удержать.

Это уже за гранью возможностей смертного существа. Даже простой ворон, потерявший любимую, становится смертоносным, а Ворон Лориша… смертная сила выжжет его изнутри и превратит в палача — безжалостного и неудержимого. Он будет сеять смерть, пока сам не растворится в ней. Это было так же ясно, как ясно, что за ночью следует утро, а за днем — вечер. Это неизбежно.

— Верен… — Полина положила руку ему на предплечье, заглянула в глаза. — Это же Райяна… Мы должны ей помочь.

— Да, — он устало прикрыл глаза. — Да, должны. Помоги ей, Хранительница.

— Хорошо. Пусть будет так, — единорог кивнул, прикрывая свои необыкновенные глаза.

— Скажи нам, откуда берутся сыны Мрака? — спросил Верен, вспомнив о важном, о том, что давно мучило темных оборотней.