Читать книгу - "Башня - Колин Генри Уилсон"

На границе с каменистой пустошью росло небольшое не то деревце, не то куст сродни полому кактусу. Его сухие обвислые листья стелились по земле — видимо, служили для сбора воды — и были жесткими, как трава альфа. Отщипнув от них три узкие полоски, Найл сплел веревку. Этому ремеслу он обучился еще в детстве и владел им так мастерски, что его работа ничуть не уступала материнской. Новый материал оказался настолько добротным, что Найл, отщипывая полоску за полоской, постепенно сплел веревку раз в восемь длиннее собственного роста.

Тем временем Хролф, свесив ноги в кратер лупоглазого создания, один за другим бросал туда камешки, надеясь выманить тамошнего обитателя наружу. Первый камень, прицельно пущенный вниз по склону, заставил жука показаться из своего логова. Прилетевший следом второй, цвенькнул страшилище по голове — оно зарылось в землю и обратно уже не показывалось.

Лениво, не зная, чем бы еще заняться, Найл начал кидать в воронку камни, стараясь по чуть заметному бугорку угодить в то место, где — он знал — прячется сейчас насекомое. Неожиданно пришла идея: если выманить его наружу, разыграв из себя приманку? Если обмотаться вокруг пояса веревкой, то дело не такое уж и опасное. Прежде всего опробовали веревку. Хролф взялся за один конец, Найл что было силы потянулся за другой. Веревка, пожалуй, была попрочнее той, что из травы. Присев на краешек кратера, Найл стал постепенно сходить вниз, не забывая усердно обваливать камни. Не успел пройти и четверти пути, как камни на дне зашевелились и наружу показалась знакомая пучеглазая голова. Найл опустился еще на пару метров — Хролф вытравливал веревку, — затем снова притормозил. Насекомое выкарабкалось из-под камней и теперь сидело, уставясь на людей. Было что-то доподлинно ужасное в этой бесстрастно-зловещей физиономии. Найла начало уже одолевать сомнение: а вдруг оно взберется по склону прежде, чем он успеет выскочить наверх?

Веревка вокруг пояса стала туже: значит, Хролф готовит пращу (другой ее конец был затянут у него вокруг пояса). Над головой Найла прожужжал камень, да так близко, что ветром взъерошило волосы. Метнул Хролф метко: камень пришелся страшилищу прямо по центру физиономии, от чего оно тяжело вздрогнуло и отпрыгнуло, неуклюже упав на короткие ноги. Защищенное панцирем массивное туловище, не приспособленное к быстрым движениям, откатилось в сторону. Второй камень пришелся сбоку, основательно задев голову. Третий, угодивший насекомому меж щупиков, обратил его в бегство: несколько секунд, и единственное, что осталось на дне кратера, — это бугорок из камней и фунта; вскоре сгладился и он. Хролф, ухватившись за веревку, вытянул Найла наверх. Там они обнялись и громко расхохотались, хлопая друг друга по плечам.

Метрах в двадцати обнаружился еще один кратер. И здесь насекомое удалось выманить, с силой обрушивая камни. И опять со все той же зловещей безучастностью оно дожидалось, когда добыча скатится вниз. Именно такая безучастность привносила в игру азарт. Страшилище, похоже, было уверено, что добыча никуда не денется. Братья, можно сказать, физически ощущали его изумление и ярость, когда вдруг выяснялось, что добычей, собственно, является оно само. От этого тварь пришла вдруг в такую ярость, что, когда метко пущенный камень смял ему один щупик, ринулась вверх по склону, силясь добраться до обидчика. На несколько секунд паренька обуял беспросветный страх, сменившийся великим облегчением, когда громоздкое насекомое, потеряв равновесие, сорвалось вниз. Четыре метких выстрела из пращи довершили дело, обратив его в паническое бегство. Метать в Найла камни оно не стало. Очевидно, сработал инстинкт любой уносящей ноги жертвы: прежде всего надо спастись от погони.

Когда нашли третий кратер — помельче предыдущих, — Найл уже действовал с полной уверенностью. По склону спускался, держась совершенно прямо, пригнулся лишь тогда, когда над головой зажужжали камни Хролфа. Он и сам швырнул несколько камней, но те отскочили от брони, не причинив твари никакого вреда. Обратиться насекомое вспять вынудили выстрелы Хролфа.

Роль живца начала Найлу постепенно приедаться. Ему хотелось поупражняться с пращой Хролфа. Хролф и рад был бы пойти навстречу, но для такого дела был излишне крупноват: Найл при всем желании не мог вытянуть его наверх.

Тогда Найл придумал следующее. Хролф, крепко упершись расставленными ногами, встал в нескольких шагах от ямы, а Найл отошел, насколько позволяла веревка, а затем разбежался и кинулся вниз по склону. На ту сторону его вынесло, словно маятник, — помог Хролф, гибко славировав корпусом. Град камней сделал свое: тварь с шуршанием полезла из-под земли наружу. Пока она недоуменно озиралась, пытаясь определить, где же добыча, Найл несколько раз успел поработать пращой. В сравнении с Хролфом метателем он был неважным, только один камень попал насекомому в голову. Но и этого оказалось достаточно, чтобы оно опять зарылось в камни.

От такого развлечения оба разгорячились и пошли к ручью охладиться. Потеха над лупоглазыми сослужила полезную службу: своей вылазкой братья изжили страх. Чувствовалось, что им снова «везет». Когда сидели в ручье, Найл изложил мысль, что вот уже два дня безвылазно свербила в голове: надо бы уговорить семью перебраться из пустыни в эти края, где вдоволь пищи и воды. На секунду глаза у Хролфа зажглись энтузиазмом, но лишь на секунду.

— Сильный (Джомар) никогда на это не согласится. Он боится смертоносцев.

— Но у них дозоры-то всего два раза в день!

— А там, где у нас дом, лишь два раза в месяц. А в пустыню и вообще не залетают, — сказал Хролф, а помолчав, добавил: — Там, откуда родом моя мать, они бывают примерно раз в неделю.

У Найла никогда и мысли не возникало, что Ингельд раньше жила где-то в другом месте; он всегда считал ее членом их семьи.

— А где это?

— Там, где руины, в трех днях пути к югу.

— А руины — это что?

— Руины?.. — В глазах Хролфа мелькнуло замешательство, он не находил слов объяснить, что это такое. — Это место, где люди жили в ту пору, когда не было пауков.

— Не было пауков? — Слова двоюродного брата звучали просто интригующе.

— Говорят, было такое время, когда люди правили всей землей и тысячами жили в руинах.

— Тысячами? — Слово показалось Найлу абсурдным. Он никак не мог себе представить более десятка. — Но как они могли таким огромным числом умещаться в пещерах?

Он попытался представить себе город, состоящий из подземных жилищ. Если они будут громоздиться одно на другом, тогда-то уж город непременно свалится.

— Не в пещерах и не в норах. Ты видел когда-нибудь термитник?

Найл в самом деле обратил внимание во время одной из охотничьих вылазок на странных очертаний коричневый конус.

— Люди жили примерно в таких по виду строениях над землей.

— И не боялись смертоносцев?

— Сильный говорит, было время, когда даже самые большие пауки были величиной с мой кулак, не больше, и боялись людей.

Эта идея была настолько фантастична, что Найлу потребовалось какое-то время, чтобы ее усвоить. Мысль ввергала в непроизвольный трепет, не без примеси страха. Люди, дерзнувшие бросить смертоносцам вызов, погибали страшной смертью. Чрезмерная впечатлительность мешала Найлу преисполниться отваги. И вместе с тем изумительная эта мысль — что люди, может статься, когда-то и впрямь правили миром — вызывала такой же восторг, что и стремглав бегущая вода. Откуда ни возьмись в уме пошли возникать вопросы — сотнями! — которые тянуло сейчас же задать.