Читать книгу - "Вампир высшего класса - Юлия Набокова"

— Давайте присядем. — Он делает царственный жест в сторону стола и занимает место во главе, на стуле, подобном трону. Я замечаю, что на высокой резной спинке изображена королевская корона. А над ней высечена дата принятия Пражского договора — 1956.

Один из вампиров, тот самый мужчина со шпагой, задержался рядом со мной и любезно поясняет по-английски:

— Во времена правления последнего лорда и долгие годы после Прага была столицей нашего братства, корона осталась с тех времен. Но Пражский договор уравнял в правах все отделения Клубов. Поэтому корона осталась символом старой эпохи, а дата Пражского договора — символ новой.

Я с благодарностью бросаю взгляд на вампира, изучая его умное аристократичное лицо. Но, когда я открываю рот, собираясь кое-что уточнить, он быстро прижимает палец к губам и с заговорщическим видом предупреждает:

— Только ни слова. Никогда не говорите с призраками на виду у живых, моя дорогая. Последствия могут быть непредсказуемыми.

Я замираю. Он что, смеется надо мной? Да он совсем не похож на призрака! От него не веет холодком. Он реален так же, как я или Вацлав. Или тот надменный вампир, который тут всем верховодит.

— Ну-ну, полно. Не стоит показывать свое изумление, иначе вас могут неправильно понять, — добавляет он. — Я же не первый из призраков, кого вы видите, дорогая? Позвольте же мне сопровождать вас за столом и прийти на помощь в случае необходимости. Хоть какое-то развлечение в моем теперешнем положении.

Он меня за полную дуру принимает? Я ведь даже не блондинка! Я поднимаю руку, чтобы взять его за локоть, но пальцы, не встречая преграды, проходят через рукав в синем выцветшем мундире.

— Я же говорил, — с печальной улыбкой молвит призрак.

— Жанна, — Вацлав берет меня за локоть, — ты что замешкалась?

Я с ошарашенным видом перевожу взгляд на Вацлава и понимаю, что он не видит моего спутника. Вспоминаю его предупреждение не говорить о своих видениях и благоразумно молчу, позволяя увести себя к столу. Ничего-ничего, вот выйдем отсюда — и Вацлаву придется ответить на все мои вопросы! И что за призраки шастают в пражских подземельях, и за что столько чести простому Гончему при встрече со старейшими вампирами Праги.

— Кстати, простите мне мою бестактность, я забыл представиться. Меня зовут Якуб, — расшаркивается призрак.

— Приятно познакомиться! — вырывается у меня.

Призрак предостерегающе машет руками, но поздно. Мои слова неожиданно громко звучат в огромном зале.

Вампиры, рассаживающиеся по своим местам, с удивлением оборачиваются ко мне. Вацлав беспокойно заглядывает мне в лицо.

Я смущенно бормочу, делая вид, что мои слова были обращены к ним:

— Вацлав мне много рассказывал о вас.

Гончий делает круглые глаза, и я понимаю, что сморозила несусветную глупость. А Адам разражается скрипучим, неприятным смехом, замечая:

— Это самая великолепная шутка, которую я слышал за последние два века.

Остальные вампиры хранят ледяное молчание, буравя меня взглядами, и я, не зная, куда скрыться от стыда, сажусь за стол следом за Вацлавом. Теперь по правую руку от меня находится Гончий, по левую на пустой стул опускается призрак, неотличимый от живого человека. В его голосе звучит искреннее раскаяние:

— Прошу прощения, что поставил вас в неловкое положение, моя дорогая. — Он виновато понурил голову. — Постарайтесь не обращать на меня внимание.

Адам тем временем что-то спросил у Вацлава по-чешски, и все вампиры заинтересованно повернулись в нашу сторону. Вацлав отвечает, а я чувствую себя полной дурой, не понимая ни слова из их разговора.

— Может, переведете? — шепнула я призраку, отвернувшись в сторону.

— Не имею права, — развел тот руками. — Это не мои тайны. Если Венцеслав пожелает, он сам расскажет вам.

Ах вот ты как! Ну попробуй что-нибудь у меня потом попросить! А я ведь уверена, что призраку что-то от меня надо. Иначе зачем бы ему виться вокруг, источая любезности?

Глядя на вампиров, я вспомнила слова Вацлава и поняла, почему они могут нарушать закон о миграции. Живя на сотню метров под землей в своем обособленном от современной Праги мирке, в своем, словно остановившемся на отметке прошлых веков времени, они не рискуют выдать себя и вызвать подозрения у людей. Кто увидит их здесь? Во дворец постороннему не попасть. И даже если вампиру вздумается погулять в подземельях и он наткнется на диггера или бездомного, они примут его за галлюцинацию или призрак. Если вообще заметят в темноте. Я с трудом сдержала смешок, представив себе эту картину: заблудившийся бродяга вдруг встречает разодетых по моде прошлого века Франтишека или Адама. Разве возможно хоть на миг представить, что они реальны?

Тем временем Вацлав закончил словесную пикировку с вампирами, и разговор продолжился уже по-английски.

— В самом деле, — светски заметил Адам, демонстрируя безупречное произношение, — весьма невежливо с нашей стороны говорить по-чешски в присутствии нашей иностранной гостьи. Я надеюсь, вы простите нам нашу бестактность, Жанна. Как земляки, встретившиеся после долгой разлуки, мы заговорили на родном языке и забыли о приличиях.

Я вежливо кивнула: мол, чего уж там, прощаю.

В зал вошли слуги и принялись с почтением расставлять на столе золоченые кувшины, наполнять их рубиново-красным содержимым высокие кубки. Вампиры в едином порыве приподняли кубки и, не чокаясь, одним залпом осушили их. Все, в том числе и Вацлав, уже поставили на стол пустые кубки, а я еще цедила мелкими глотками терпкий пьянящий напиток, стараясь не думать о его происхождении.

— Итак, что за дело привело вас в Прагу? — благодушно поинтересовался Адам.

И Вацлав изложил вампирам нашу просьбу посодействовать освобождению Фабиолы.

Адам нахмурился:

— Ее поймали с поличным? Это плохо. Слишком много свидетелей, и ее вина неоспорима.

Он обвел вопросительным взглядом своих товарищей.

— Что тут думать? — зазвучали голоса. — Дело безнадежное. Мы не сможем ее освободить. Всем память не сотрешь.

— Да и ради чего? — добавил Франтишек, пожимая плечом.

— Да, — подвел итог Адам, — вы правы. Освободить ее мы не можем.

На лице Вацлава заиграли желваки. Он порывисто поднялся из-за стола:

— Благодарю, что нашли время нас принять. Идем, Жанна.

— Венцеслав, Венцеслав, — Адам добродушно покачал головой, — ты все такой же порывистый, как и прежде. Уроки жизни тебе впрок не пошли.

Вацлав напряженно застыл. Намек на прошлое, брошенный вампиром, ему явно не понравился.

— Присядь, — мягким, но не терпящим возражений тоном произнес Адам. — Прошу тебя, братр.

Вацлав нехотя подчинился.