Читать книгу - "Рангила. Кто-то рядом - Валентина Когут"

– Как тебя зовут? – нарушил он первым тишину.

Но Вновьприбывшая продолжала неотрывно смотреть на него и хранить молчание.

– Пойдем со мной, я провожу тебя.

– Теперь я буду жить в этом мире? – наконец решилась она задать один из многочисленных вопросов.

– Да. Анталара теперь твой новый дом. Пойдем.

Она, наконец, смогла прийти в себя на столько, чтобы рассуждать здраво. И пришла к выводу, что вариантов у нее, собственно не много, кроме того, что предлагал прозрачный мужчина. И она решила пойти с ним. А дальше она разберется. Она всегда во всем разбиралась. Первым пунктом она поставила себе задачу разузнать, как можно вернуться обратно, в человеческий мир. Но это потом. Сейчас нужно освоиться. Выработав предварительный план действий, ей стало намного легче. Она всегда любила иметь план. Даже если ничего не планировалось, то это тоже изначально было запланировано, чтобы ничего не планировать.

Она поднялась и пошла. И сразу почувствовала неладное. Во-первых, слишком легко и невесомо она себя ощущала, а во-вторых, она как будто плыла по воздуху, хотя вроде как передвигала ногами. Что за черт?! Она резко оглянулась назад и чуть не закричала от ужаса – позади нее лежало ее собственное тело, распростершись среди тысячи других.

– Пусть это не тревожит тебя. Это твое эфирное тело отделилось от твоей физической оболочки.

– Что?!!! И меня это не должно тревожить?!!! Что это за место?!!!

– Это Хранилище Тел. Притяжение нашего мира слишком велико для материальных тел, поэтому мы оставляем их здесь на хранение. Вдобавок ко всему, они не очень пригодны для нашего эфирного мира и в основном, больше мешают, чем помогают, привыкнуть к новой жизни.

Нет, нет, нет, нет и еще тысячу раз нет!!! У нее кровь в жилах застыла от страшной картины, открывшейся ее взору – огромных размеров помещение, больше похожее на грот в скале, сплошь заваленное человеческими телами, лежащими в жутком беспорядке друг на друге. И все они были невероятно уродливыми, сморщившимися и высохшими от времени. Нет, нет, нет – она не оставит его здесь! Она не оставит себя здесь! Она готова временно смириться с тем, что находится черти где, но ни с тем, что ей придется оставить свое тело. Она, не раздумывая, юркнула обратно в свою оболочку и попыталась встать.

Ох, ничего себе! Рука была просто неподъемной.

Сопровождающий наблюдал за тщетными попытками Вновьприбывшей поднять свое тело.

– Оставь его. Ты не сможешь с ним полноценно жить, – произнес он, пытаясь ее вразумить.

А вот это ты зря сказал, приятель, – рассвирепела она, наполнившись холодной и яростной решимостью поднять свое тело и идти, куда он там предлагал. Ей категорически нельзя было говорить, что она чего-то не может. У нее была просто патологическая ненависть к слову «не могу». Она могла все. И это не обсуждалось. Именно поэтому через полчаса ей удалось, наконец, выйти из Хранилища, а еще через несколько часов добраться до своего нового дома…

Она могла все. И это был один из девизов ее жизни. Она пока не помнила, откуда у нее такая неприязнь к слову «не могу», но она точно помнила, что эта ненависть неспроста. В данный момент в ее памяти охотно всплывали воспоминания из жизни в Анталаре, но предшествующая ей человеческая жизнь, пока была под крепким замком. Пока. Потом все вернется. Непременно. Сейчас же ее больше занимал Разноцветный, снующий вокруг и что-то приговаривая себе под нос.

А он ничего себе такой – симпатичный. – Подумалось ей вдруг, разглядывая его тепловой разноцветный силуэт. От него шло спокойствие, уверенность, твердость и сила.

«Дес рангила, рангила; дес мера рангила. – Неожиданно запела в ее голове какая-то очень мелодичная песня на неизвестном языке, который по звукам отличался от ее родного. Она заметила, что в ее памяти появляются какие-то обрывки несвязной информации, но она пока не понимала их смысл. То были человеческие воспоминания, но они были так глубоко, что ей придется потрудиться, чтобы, в конце концов, придать смысл появляющимся деталям. А пока нужно проследить, чтобы Разноцветный со своими дружками не делали глупостей».

– Ну, круто! Прямо как в музее. Даже экспонат есть. Осталось табличку повесить: «руками не трогать!», – хмуро пробурчал Бартон, глядя на обозначенный периметр и Объект в центре его.

– Означает ли это, Дмитрий Александрович, что я могу подходить вплотную к данному ограждению? – с надеждой спросил док.

– Да.

– Слава Господу! Это же на целый метр ближе! – воздавал хвалу небесам ученый.

Влад послал Дмитрию красноречивый взгляд, в котором явственно читалось его мнение об умственных способностях профессора. Очевидно, что Зайцев вообще не понимал грозящей ему опасности и сам, что называется, лез в клетку с тигром.

– А Объект весьма симпатичный, судя по исходным идеальным параметрам, – между тем продолжал трещать профессор.

– Очень, – съязвил Бартон. – Буквально – глаз не оторвать.

– Угу. Красивая, как живот навыворот. – поддакнул Стас, разглядывая человеческое тело внутри периметра, больше похожее на отбивную или фарш.

Все присутствующие буквально согнулись от хохота, что немного разрядило враждебную обстановку.

«„А у Князя женка есть, что не можно глаз отвесть: днем свет божий затмевает, ночью землю освещает; месяц под косой блестит, а во лбу звезда горит“. – Чей-то теплый и старческий голос пропел в ее памяти.

Ей по-прежнему ни о чем не говорило, то, что внезапно появлялось в ее сознании. Ее Память просто отреагировала на звуки издаваемые людьми, и выдала что-то похожее на них из прошлой жизни, слишком потрепанная, чтобы выдавать еще и их смысл. Убедившись, что все спокойно, она, наконец, решила вплотную взяться за процесс восстановления, почувствовав, что выспалась и немного отдохнула от чудовищного путешествия домой.

– Давай, посмотрим, какая предстоит работа, – сказала она сама себе, юркнув в глубины своего тела, чтобы тщательно все оценить».

– Нет, вы замечаете этот удивительный контраст, когда она здесь и когда уходит? – изумлялся профессор и тут же уткнулся в ноутбук, чтобы это записать.

– Да, просто небывалый восторг, – проворчал Стас, идя к телефону, чтобы в очередной раз ответить про технические работы. Взяв трубку, он четко и громко произнес на украинском языке:

– Абонет знаходыться поза зоною доступу. – И выдернул шнур у телефона.

«„И такая дребедень целый день. То тюлень позвонит, то олень“, – вспоминался ей стишок Корнея Чуковского „Телефон“, каждый раз, когда в зале раздавался звонок.

Она облегченно вздохнула, когда Голубой отключил аппарат, и в зале установилась благословенная тишина. Наконец-то, ничто не будет отвлекать ее от самого важного процесса – вернуть себя к жизни».