Читать книгу - "Осколки времени - Райса Уолкер"

«Каунти-Холл», Лондон

10 сентября, 17:24

Как только мы возвращаемся в мамину комнату, первые несколько минут она ругает меня за то, что я не рассказала ей все сразу. Поначалу мне кажется, что ей не очень хочется делать это в присутствии Трея, но это быстро проходит. Выплеснув на меня все, что скопилось, она требует полной истории. Затем мама устраивает перекрестный допрос, и мне приходится повторить все. У меня такое чувство, будто я снова в Джорджии, где меня допрашивал помощник шерифа Биб.

К тому времени, как допрос закончился, облака над рекой превратились в розово-лиловые полосы. Не знаю, то ли у мамы закончились вопросы, то ли она просто устала, как и я. Даже Трей, кажется, утомился, а он даже не участвовал в нашем разговоре.

Мама откидывается на спинку ближайшей к стене кровати и закрывает глаза. Я лежу поперек другой кровати, лицом к ней. Трей сидит рядом со мной, держа в руках газировку, которую мы только что пили.

После нескольких минут молчания я говорю:

– Ты не можешь оставаться здесь, мама. Пруденс опасна. Я знаю, что ты беспокоишься о ней. Я понимаю. Кэтрин тоже беспокоится за нее. И Кирнан.

– А ты? – спрашивает мама.

Я собираюсь сказать, что тоже беспокоюсь за нее. Наверное, так было бы вежливее, но я не хочу лгать. В последнее время я так часто этим занимаюсь, а мама уже наслушалась вранья и не будет больше этого терпеть.

– Я не знала ее, когда она была другой, мама. Пруденс доставила мне много хлопот. Я не желаю ей зла… – Замолкаю, вспоминая, как несколько дней назад узнала, что она была в доме Трея, и поправляю себя: – Ну, большую часть времени я не желаю ей зла. Но меня беспокоит, что она часть плана, который может стать причиной смерти множества миллионов людей. А еще я переживаю, что она может причинить вред людям, которых я люблю. Включая тебя, мама. Я не могу просто оставить тебя здесь.

– Она не причинит мне вреда. – Голос у мамы звучит ровно и устало, но в нем нет и намека на сомнение.

– Ты не можешь знать этого наверняка.

– Могу. Она не причинит мне вреда. И я, возможно, смогу ей помочь, – она наклоняется вперед и обхватывает руками колени, положив подбородок так, чтобы ее глаза были на одном уровне со мной. – И что еще важнее, Кейт, возможно, я смогу помочь тебе. Судя по тому, что ты рассказала, мне нечего делать в Вашингтоне. Я буду волноваться каждый раз, когда ты будешь так рисковать. Если мне придется сидеть там, смотреть и ничего не делать, я стану еще более сумасшедшей, чем Пруденс. А если я буду с ней, то смогу следить за ней. Я смогу сообщать вам, где мы находимся. Ну, за исключением тех случаев, когда она перемещается, но даже тогда я могу заставить ее рассказать мне, куда и… в какое время… она отправляется.

– Нет, если она знает, что ты поддерживаешь связь со мной.

– Кейт, вчера она сказала мне одно и то же трижды, слово в слово. В течение десяти минут. Я думаю, что смогу справиться с ней. Возможно. Но сможешь ли ты справиться с ее охраной?

– С какой охраной? – спрашивает Трей.

– Те бандиты в костюмах, – говорит мама. – Что вышли из лифта вместе с нами ранее. Когда мы были во Флоренции, было два других парня, и я почти уверена, что еще двое преследовали меня в Генуе за несколько дней до того, как она связалась со мной. Что-то вроде Службы безопасности киристов. У них у всех этот голубой цветок на тыльной стороне ладони. И вот что странно… думаю, Пру не осознает, что они преследуют ее. А может быть, они следили за ней так долго, что она их уже не замечает.

Наверное, на моем лице застыло удивление, потому что мама смеется и говорит:

– Я не совсем слепая, Кейт. Не думаю, что эти ребята профессионалы. Они слишком заметны, тебе не кажется?

Я делаю мысленную заметку спросить Кирнана, на кого именно эти парни действительно работают, если он вообще знает это. Несмотря на то что мы называем их Службой безопасности киристов, нельзя понять, на кого именно они работают. Они здесь для того, чтобы защищать Пруденс или присматривать за ней? Она их наняла? Или они работают на Сола? Или на Джулию?

– Кстати, о ребятах из Службы безопасности, – говорит мама, – не уверена, что доверяю этому Кирнану. Он кажется слишком взрослым, чтобы быть… влекомым… к любой версии тебя в любой временной линии.

– Согласен, – вмешивается Трей, и я легонько толкаю его локтем.

Мама одаривает Трея легкой улыбкой, первой, которую я вижу на ее лице с тех пор, как мы вернулись в ее комнату.

– А сколько ему лет?

– Когда я видела его вчера вечером в Джорджии, ему было двадцать. Может быть, около двадцати одного года.