Читать книгу - "Санклиты. Кара Господа - Елена Амеличева"

Я протяжно выдохнула.

— Спасибо!

И в этот момент Гуля тоже шагнула назад. Мгновение — и ее тело скользнуло во тьму. Зачем?!.

Горан подошел к джипу и открыл дверь с моей стороны.

— Не плачь. Она сделала выбор.

Я коснулась своих щек. Да, он прав, по лицу текут слезы. Только сейчас заметила.

— Что теперь будет? — тихо спросила я, не глядя на него.

Молчит. Не хочет говорить или еще не решил? Какая, впрочем, разница?

— Вы убьете нас, так?

— Нет. Саяна, я… — Горан помолчал. — Я должен отдать твоего брата, чтобы мне вернули сестру, которую он пытался убить.

— Отдай меня вместе с ним.

— Нет.

— Он мой брат! Я хочу быть с ним, что бы там ни было!

— Ты не понимаешь.

— О. в этом ты прав! Я ни черта не понимаю! Сегодняшний день — это не моя жизнь! Я прилетела к Глебу, потому что выдохлась. Он — все, что у меня есть! Больше никого на всем белом свете! Так что это ты не понимаешь!

— Если кто-то и может тебя понять, то это как раз я.

— Тогда не отдавай его, пожалуйста! — мне удалось поднять на него глаза. Из-за слез все двоилось и прыгало. — Умоляю тебя. Горан!

— Я должен. Ради сестры. Ты сделала бы то же самое ради брата.

Так и есть. Сделала бы.

Мы молчали. Противное ощущение, когда воздух словно сгущается, время пробегает мимо, секунды утекают сквозь пальцы, а до того момента, когда все изменится безвозвратно, остается совсем ничего.

— Твои руки нужно перебинтовать. — Тихо сказал Горан.

Время истекло.

— Можно с ним попрощаться? — я изо всех сил старалась остаться спокойной, но легкие словно распирало изнутри. — Пожалуйста. — Из груди вырвался всхлип, и пришлось затаить дыхание, чтобы не впасть в истерику.

— Да.

— Спасибо. — Я проглотила горький комок, вышла из машины и сразу упала. Он попытался поднять меня. — Не надо. — Дрожащие ноги едва держали тело, которое трясло из-за нервного перенапряжения. — Дойду сама.

Глеб поднял голову, когда я подошла. Выражение этих глаз мне не забыть никогда. Сжать бы его в объятиях и никому не отдавать! Крепко-накрепко зажмуриться и усилием воли переместиться в детство, в наш маленький деревянный дом, сесть у печки, накрыться одной дедовой фуфайкой на двоих и смотреть на огонь. Наш крошечный мир, безопасный, уютный, только наш!

Я упала перед Глебом на колени и осторожно обняла. Он пах кровью. Волосы были покрыты засохшей коркой. Брат уткнулся лбом в мое плечо.

— Сайчонок, прости меня.

— Все хорошо, родной.

— Я погубил нас обоих. Умоляю, прости меня!

— Я прощаю, прощаю, прощаю. Все хорошо.

— Из-за меня умерла Гуля.

— Не из-за тебя.

— Из-за меня! Это только моя вина, моя гордыня!

— Нет, успокойся, это не так.

— Она носила мое дитя, Сайчонок. Я убил их обоих.

Неимоверным усилием воли мне удалось сдержать стон.

— Глеб, ты веришь в Бога. Значит, на то была его воля. Так?

— Его воля… — Повторил брат. Потом поднял голову и горячо зашептал, — Саяна, беги от него, как только сможешь, беги! Слышишь меня? Слышишь?

— он схватил меня за плечи и начал трясти, повторяя одно и то же. — Беги! Драган — исчадие ада! Слышишь? Беги!

Еще одна машина подъехала к нам, и мое сердце оборвалось.

— Глеб, они уже идут. Я люблю тебя, родной! Вот возьми, — не знаю даже, зачем, я сунула в его карман стеклянный голубой глаз, который дал Музафер. Нет, знаю. Пусть с ним будет хотя бы моя частичка, когда… — Я едва успела поцеловать брата в щеку, как чьи-то руки бесцеремонно оторвали его от меня и поволокли к подъехавшей машине. — Глеб! Отпустите его! — я вскочила на ноги и начала отбиваться. — Не трогайте! — все закружилось.

Последнее, что удалось запомнить — ощущение, что меня бережно подхватывают сильные руки.

— Будьте вы прокляты! — прошептала я.

И, прежде чем провалиться в темноту, услышала ответ:

— Уже.